На третий день меня разбудил телефонный звонок: по почте пришла бандероль на мое имя, надо забрать ее внизу. Спустился, взял, вернулся в номер.
Православные соавторы спят по своим койкам. Я отодвинул остатки вчерашнего пиршества, положил бандероль на стол, распаковал. Там был сценарий и конверт. В конверте записка: “Уважаемый Георгий Николаевич. Прошу ознакомиться с режиссерским сценарием “Девчонки с юга”, (авторы Нусинов и Лунгин, режиссеры Абдылдаев и Гуревич) и сообщить ваше мнение. Главный редактор Госкино Дымшиц”.
(До отъезда я согласился быть художественным руководителем этого фильма.)
Читать сценарий мне было не по силам. Решил отделаться общими словами. Я поставил на стол пишущую машинку, вставил чистый лист и быстро стал печатать: “Уважаемый Александр Львович! Ознакомившись с режиссерским сценарием “Девчонки с юга” (Авторы Нусинов и Лунгин. Режиссеры Абдылдаев и Гуревич), я...” Дальше застопорилось.
Стук машинки разбудил соавторов. Казаков посмотрел в окно и сказал:
— Голуби спят, на хер...
— Бунин ты, Юра, — сказал Ежов. — Чехов!
Юрия Казакова критика называла “современным Буниным”, и портреты его за рубежом печатались в журналах рядом с английской королевой.
— Который час? — спросил Конецкий.
— Восемь.
— Пора на Привоз за копченой ставридой ехать.
Свободное копирование
