Недалеко от камня миропомазания был вход на каменную лестницу Голгофы. Многие воображают что место, где стоял крест Господень, сохранило ещё вид холма. На самом же деле мы видим комнату как бы во втором этаже храмовой пристройки, с небольшою частью естественной скалы, обсеченной с боков и снизу и прикрытой стенами окружающих комнат.
Мой спутник стал на колени пред отверстием Креста Господня и просунул туда кисть руки, а затем перекрестился ею. Я сделал то же самое и отошёл немного в сторону, чтобы вознести молитву Спасителю мира, пострадавшему здесь за грехи наши.
Протестанты склонны видеть Голгофу в другом месте – к северу от Дамасских ворот (Баб-ель-Амуд); но их доводы в настоящее время ещё не настолько сильны, чтобы поколебать веру православных и католиков в заповеданное веками место смерти и воскресения Искупителя. Это правда, при взгляде на карту, храм Гроба Господня занимает почти срединное положение Иерусалима в настоящем его развитии. Если радиусом в триста сажень обвести круг около главных современных построек города, то центр его ляжет на место храма Гроба Господня. Однако надо помнить, что рост Иерусалима всё время идёт быстрыми шагами на северо-запад; в старину же было не так. Очень недавно нашли остатки стены и массивного порога ворот, которые показывают, что православная Голгофа находилась в то время вне городских стен.
Припоминаю по сему поводу мой разговор с одним ученым богословом.
– Зачем вы допытываетесь, – говорил он мне, – где именно находится святейший Гроб Господень? Если Ковчег Ветхого Завета сокрыт Божиим повелением от наших очей, то что удивительного, если Господь скрывает и место своей смерти и воскресения, так сказать, Ковчег Нового Завета? Можем ли мы, грешные люди, с подобающею святостью отнестись к месту, где лежало святейшее тело Господне? Погодите: в последнее время, как предсказал Иоанн Богослов в Апокалипсисе, откроется людям Ковчег Завета, откроется и живоносный Гроб Господень.
Я ему мог на это только сказать:
– Правда, в прежнее время наказывалось смертью одно прикосновение к Ковчегу Завета. Но то было до Иисуса Христа. Спаситель же наш пришёл не губить, а, спасать человеков, как об этом Он Сам говорит. А потому, прикосновение к святейшему Гробу Господню теперь не убивает, а освящает и спасает людей.
После утреннего завтрака обедню мы отстояли в русском храме Св. Троицы, где служило наше духовенство, составляющее здесь Иерусалимскую православную миссию. Миссия состоит, кроме её начальника архимандрита Александра, из шести иеромонахов, трёх иеродиаконов, шести монахов, одиннадцати послушников, регента, восьми певчих и драгомана[1]. Раньше, до образования православного Палестинского общества, наша духовная миссия, в лице её ныне усопшего архимандрита Антонина, проявила чрезвычайно плодотворную деятельность и создала несколько чисто русских мест в разных углах Палестины; но теперь она почти исключительно занялась церковными службами и требами. Заботы о материальных нуждах паломников о содержании русских мест, о поддержании православия среди единоверных нам туземцев-сирийцев с 1882 года высочайшею волею были возложены на Палестинское общество.
Я не стану описывать ни храма Св. Троицы, ни церковной службы в нём: здесь всё было так же, как и в России. Сколько я мог заметить за своё пребывание в Иерусалиме, наш русский храм всегда был полон паломниками. Им, конечно, нравилась понятная и неспешная служба, да и близко было: храм занимал срединное положение в участке русских построек.
Свободное копирование
