Мемуары 4 - Прага

ПРАГА
Из Югославии, как уже сказано выше, мы попадаем в Чехословакию, а точнее, в Прагу .
Меня определяют в детский садик, где я быстро выучил чешский ( и тут же забыл сербский), на котором потом учусь в начальной школе, недалеко от улицы Na Slupi, где мы жили.

Na Slupi - так назывался кукольный театр, который находился неподалеку и был радостным праздником для местной детворы. Чехия славится своми куклами и театральными предствлениями с их участием.

Учился прилежно, до сих пор храню табель успеваемости моей чешской школы с двумя двойками и пятью единичками (*)

(*) Для русского читателя звучит странно, но 1 была высшей школьной оценкой в Чехословакии, а двойка соответствовала российской четверке. Позже в в Союзе из-за этого возникнут проблемы. Но об этом потом.

Врезалось в память как, однажды, ранней весной я пробегал по берегу Влтавы.
Было скользко и я неожиданно упал в реку. Тонкий уже лед проломился и я стал тонуть. Наверное, тогда я научился плавать, вернее, держаться на плаву. В пальтишке и в ботинках это было непросто и меня потянуло вниз. Когда мои крики были услышаны прохожими, они вытащили меня мокрого и окоченевшего. Непонятно почему, но домой я дошел один, благо жили мы рядом. Увидев меня, дед, умудренный жизнью, не задавая вопросов, быстро заставил меня принять горячую ванну, протер полотенцем и закутал в несколько одеял. После этого приготовил мою любимую похлебку “la sopa castellana”(испанский чесночный суп). Простую, из хлеба и яйца, но очень в тот день «кстатийную». Примчавшася с работы мать, когда дедушка ей позвонил, впоследствии сказала, что «эль абуэло» спас меня от вполне вероятного воспаления легких.

Читая эти строчки, похоже, что со мной все время приключались какие –то драматические катаклизмы: то эта невероятная история с апельсиновым  зернышком на корабле, то ожоги в Рио, теперь это вынужденное купание в ледяной Влтаве....Просто это острее запоминается.

Моя мать была диктором на радио, вещавшим на Испанию, естественно на испанском и, иногда, даже на каталанском. Отец работал кем придется, по востребованию и по нужде: то сварщиком,то печником. Время было нелегкое, часть продуктов распределялась ещё по карточкам и приходилось работать где угодно и кем угодно, чтобы выжить. Дед, который тоже жил с нами, работал садовником (все таки, крестьянин в родной Каталонии) в парке Вышеград. Вставал рано, в четыре утра и иногда брал меня с собой, и укладывал спать на скамейке, пока подстригал кусты или ухаживал за деревьями. Вечером брал меня в пивную, где проходили собрания соседей,  громко обсуждавших строительство социализма и дед, убежденный коммунист, не говоривший по чешски, заставлял меня переводить с чешского на каталанский пламенные речи этих энтузиастов нового строя и вместе с ними эмоционально стучал кулаком по столу, когда очередной оратор выдавал какой нибудь революционный перл.

О дедушке Томасе - меня назвали тем же именем в его честь - я храню самые теплые воспоминания. Он автор, вместе с моей матерью, его дочерью, книги Testamento en Praga (Завещание в Праге), получившую в Барселоне престижную премию Josep Pla, в 1972 году. Книга вышла после его смерти в Праге.

Читатель удивится: как это простой крестьянин и, вдруг, писатель? Дед не собирался ничего публиковать. Ему даже в голову это не приходило. После его смерти, мать обнаружила его записки, которые он вел после изгнания из Испании, как противник Франко. На них было написано: "передать моим детям, как единственную материальную ценность, которая у меня осталась". Мама, прочитав, увидела в них ценнейший литературный материал и добавила свои главы, чередуя их с отрывками этих записок, в форме диалога отца и дочери. Получилось захватывающее повествование двух поколений, нашедшее тысячи читателей не только в Испании, но и в других странах. К сожалению, эта книга не переведена на русский язык.Во времена СССР она была занесена в черный список, потому что в ней содержалась критика (в главах моей матери) против вторжения советских войск в Чехословакию в августе 1968 года.

Помню ещё день смерти Сталина, 5 марта 1953 года. Серый дожливый день, растерянность взрослых и слёзы, которых не скрывали. Как дальше жить без отца родного? Нам -детям - страшно: если плачут взрослые дяди, прошедшие войну и другие трудности в жизни, то нам это казалось концом света. В одночасье рухнула та надежная стена, на которую ты привык опираться. Но потом это быстро прошло и всем стало понятно, что жить можно и без товарища Сталина.

Прага осталась в моей душе навсегда, там похоронены отец и дед. Там осталось мое раннее и счастливое детство.

Время от времени я навещаю её и всегда радуюсь этим встречам. На моей страничке в ПРОЗА.РУ есть миниатюра "О Чехии с любовью",написанная на одном дыхании. Приглашаю прочитать. Она коротенькая и очень искренняя.

Сохранились черно-белые фотографии как латиноамериканского периода, так и нашего пребывания во Франции , Югославии, Чехословакии, России и других странах. Пусть их не так много - тогда не было сегодняшних возможностей цифровой фотографии- но остаётся удивляться и восхищаться, как удалось матери их сохранить при таком количестве переездов из страны в страну.  У каждого из сыновей и внуков есть свой личный альбом с фотографиями, которые мама сама собирала и бережно хранила все эти годы. Мы их с любопытсвом рассматривали каждый раз, когда семья собиралась на праздники (Рождество , дни рождения , Пасха и т.д). Эта инициатива оказалась  одной из самых удачных идей моей мамы.

Любопытно, что при нынешних возможностях иметь в сотни раз больше фоток, мы не храним их на бумаге, в альбомах, а разглядываем на мониторе компьютера. А ведь в альбомах несравненно лучше...