3/VIII
Читка пьесы «Огненный мост»[1].
Вся труппа, за исключением Шапса (он постановщик), против. Пьеса дублирует и «Шторм» и «Сомова». Возобновление пьес, которые в революционное время имели успех, сейчас интереса не вызывает, кроме разве «Яровой».
А эта берет из людской толпы какую-то мелочишку. В пьесах, идущих у нас, люди крупнее, интереснее, типичнее, художественнее.
Через год страна будет праздновать 40-летие. Надо с полной ответственностью и вдохновением подготовиться к дате, а не отписываться, как сейчас.
Мы упустили «Тихий Дон», «Поднятую целину», очевидно, упустим «Яровую». «Дон» решил ставить Охлопков[2] — дай ему бог здоровья и сил…
«Яровую» возьмут Аки[3]. «Мост» у нас обсуждается в третий раз, и обсуждается он в то время, когда заведомо известно, что у нас не позаботились о репертуаре.
Выступление мое было поддержано долгими и горячими аплодисментами. Видимо, у всех накипело.
Вечер. Вызвал на разговор Ю.А.
Какой-то он… одинокий, неприкаянный…
На Журавли он ехать не хочет[4].
«Так я и заявил, что не поеду, и что со мной уйдет группа товарищей из театра, я подразумевал вас. Мне ничего не надо, лишь бы дали помещение. Я чувствую, что я что-то могу сделать. Мне нужны условия. Я могу. Я должен».
— Ужель вы хотите взять этот рубеж «Огненным мостом»? За месяц работы?..
— Говорят, ты очень хорошо работал над «Полярным кругом» и очень помог Шапсу? — И начал говорить о Шапсе и Штоке. […] Но и тут не предложил мне режиссуру… Теперь ты без работы. Выбирай, что хочешь, «и будешь ставить. Ты думаешь, что надо ставить «Ричарда»? А может быть, «Живой труп»?
— Я никогда не думал о Феде. А как же Плятт?
— Я ему никогда не обещал Федю. Мне нужен человек воли и силы.
— Для Протасова?
— Протасов — это сила протеста. Философия Толстого не о слабых и не для слабых.
— Вы давно читали пьесу? По мне, с большой натяжкой еще можно снискать некоторую симпатию к образу, если Федя будет слабым человеком, иначе он подлец.
— Почитай, а я прочту «Ричарда».
— А не «Укрощение»?
Дальше разговор об «Укрощении».
— А на какой один спектакль ты бы пошел: на «Живой труп» или на «Ричарда»?
— На первый, если бы играл Моисси, на второй — играй Ричарда Сальвини… Что-то не понимаю себя в Федоре… Я видел Симонова… видел отрывок с Берсеневым… Не знаю, что сказать. Работать хорошую роль, хотя и неподходящую, увлекательно, но… не знаю.
— Почитай, — сказал он, поднимаясь и давая понять, что разговор окончен.
Свободное копирование
