В Москве тогда работало несколько выдающихся врачей, которые начинали ещё до революции и к началу войны были уже в годах. Они были наперечёт, и все к ним стремились. Например, Горгоний Александрович Дилигенский, на всю Москву известный терапевт. Как-то он спас моего отца от плеврита. Прямо дома откачивал из лёгких жидкость. В туберкулёзном отделении у нас работала врач замечательная. У нас вся семья туберкулёзом болела, это было очень распространено. Так бабки в Даниловке меня лечили куриным помётом ― и весьма благополучно.
Лекарств не хватало, и всех подряд пользовали красным стрептоцидом. А спустя пару лет его вдруг изъяли, объявив, что он канцерогенный. Одна из моих соседок умерла от рака в 45 лет. В войну она была малышом, заболела скарлатиной, и ей прописали красный стрептоцид. Уже в наши дни распространение рака связали с неимоверно широким использованием этого средства.
