Июль. Вечереет. Штиль. Старшие сидят за чаем на террасе. Вас. Вас. за роялем, играет Рапсодию Листа. Мы, намахавшись ракетками, отдыхаем на ступеньках. Очарование серьезной музыки сливается с симфонией ароматов - в саду цветут лилии, флоксы, табак, левкой... так хорошо, что не хочется ни думать, ни говорить. На горе через ложбинку стоит чудной островерхий домик Арсения Васильевича Толоконникова, брата В. В. Седенький горбатый гном с бородкой клинышком и блестящими глазами, тоже музыкант, он теперь увлекается садоводством. Однажды в теплых сумерках мы с Ниной зашли к нему в гости. Поднялись по крутой лесенке в узкий треугольник мезонина. Дубовый стол, таз клубники, горшок сметаны. Гном угощает нас - ешьте вволю! После вкусового наслаждения духовное: Нина играет на скрипке, он на гитаре - странное сочетание. Мелодия вьется, льется, аккорды летят в открытое окно и, смешавшись с мерным треском кузнечиков, растворяются в лиловых тонах летнего вечера, в благоухании гелиотропа и резеды - полузабытых цветов прошлого. Стою, слушаю, переживаю гармонию минут, открываю синестезию всех пяти чувств, исчезаю из себя...
В начале XX века, особенно в 20-е годы, в беллетристике вспыхнуло увлечение "колониальной экзотикой". Редьярд Киплинг, Джек Лондон, Джозеф Конрад, Сомерсет Моэм и другие рангом ниже, подражая им, по-новому ярко и более достоверно описали "бремя белого человека" под тропиками и нравы "туземцев" Южной Азии и островов Тихого океана. Они видели их своими глазами, тогда как романтики прошлого века писали понаслышке и, фантазируя, допускали ошибки, искажавшие местный колорит; изображая исламский Восток, сочинили некий пряный декоративный "ориент": султаны, фонтаны, гаремы, одалиски... Новые авторы, вплетая психологию в приключения, географию и этнографию в захватывающие сюжеты, создали новый тип романа, ставший одной из примет нашего века. Он возбудил в рядовом западном читателе интерес к жизни и культуре далеких стран, мечты о путешествиях... Наряду с литературой этому увлечению способствовали и другие проявления духа эпохи: во-первых, серьезные и научные - раскопки в Египте и Двуречье, публикации удивительных памятников и переводы источников, отчасти влияние теософии, приоткрывшей европейцу (в искаженном виде) глубины индусской и буддийской мысли; во-вторых, несерьезные и модные - бурный рост приключенческого кино (тогда режиссеры Джоэ Май, Сесиль де-Милль и другие поставили первые многосерийные фильмы на псевдоэкваториальном фоне), и наконец, эстрада - пикантные песенки (Вертинский, Иза Кремер и т. п.).
Все это, конечно, давным-давно известно, исчерпано, устарело, однако хочу напомнить, потому что океанская волна захлестнула меня с головой. Я тоже увлеклась тропической экзотикой - пусть строгие эстеты порицают, а прагматики смеются надо мной, - я нашла в ней нечто родственное своей натуре, она определила вектор моих занятий и красной нитью пронизала всю жизнь. Дав волю воображению, я увидела необычную для русской деревни красоту влахернской природы сквозь эту радостную радужную призму.
Свободное копирование
