04.02.1974
Москва, Московская, Россия
(28) 4 фев. Смотрел в ЦДЛ новый фильм Шукшина «Калина красная». Фильм талантливый, хороший, но я ждал большего. Я читал раньше напечатанный сценарий и он мне очень понравился (…). Мне иногда мешал цвет, какая-то ситцевая пестрядь. Нарочны — блатные. Мне представлялось все более строгим. (…) В большом и разностороннем таланте Шукшина все-таки впереди литераторский талант, на втором актерский и уже на третьем режиссура. То, что героя не было жалко и не было за него страшно — это режиссерский просчет. Неверно сделан блатной мир. Нет нарастания и неотвратимости расправы, да и не очень ясно, за что с ним расправились. Ведь законы блатного мира позволяют на определенных условиях «завязать». Утром у меня был Юра. Его рассказ о том, как в Комитете по авторским правам крутят с разрешением на издание в ФРГ и Франции перевода его романа. (…) Солженицин сделал заявление, что его засыпают письмами с угрозами. Какой-то Виткевич, его школьный товарищ, заявил, что С. его посадил в свое время. С. это опровергает, разумеется. Но в газетах «отклики» почти прекратились. Два раза сегодня звонил Шейко из Ленинграда. Сначала спрашивал, можно ли на афишу мейерхольдовского вечера поставить мое имя, потом что какая-то местная инстанция требует до вечера от всех участников полного текста их выступлений. Это меня взбесило. В 1964 году я трижды выступал на мейерхольдовских вечерах в Лен-де и ничего предварительно не согласовывал. Коля Шейко с унынием ответил мне, что, мол, теперь другие времена… Я сказал, что я импровизатор и по подготовленному тексту выступать не умею и завалюсь, и вообще ничего согласовывать не стану. Это возмутительно, но характерно. Никаких выступлений без бумажек. На эту тему есть смешные анекдоты. Встретил на просмотре в ЦДЛ Досю Каминскую, которую не видел лет 25, наверное.
«Капитана Советской Армии Николая Виткевича арестовали прямо на фронте 22 апр. 1945 под Берлином. Особисты в качестве доказательств вины и антисоветской сущности боевого офице ра предъявили ему переписку с его давним (еще со школьных времен) другом Александром Солженицыным.Их развело в начале войны — один оборонял столицу в окопах, а второй (Солженицын) был признан годным к нестроевой, но потом тоже оказался на фронте. В 1943 их части были объединены в составе 3-й Армии, и они встретились вновь. Естественно, что ходили друг к другу в гости, рассуждали, спорили — о политике, о вождях, о причинах военной катастрофы и о многом другом подобном. „Мы до того пересмотрели все устоявшиеся тогда оценки, что иначе как «бараном» Верховного и не именовали. Впрочем, это было не самой крепкой его характеристикой“, — говорил Николай Виткевич брянскому журналисту Васи лию Шпачкову. Весной 1944-го их части разбросали по разным участкам фронта и друзья продолжили свои споры и беседы в эпистолярной форме. Результат этой переписки — 10 лет по статье 58—10 УК СССР» («СМИ не пишут правду о Солженицыне» 13 янв. 2011 — http://feldgrau. info/other/34—2010—09—01—06—28—34/807—2011—01—12—22—06—40).
Либо (по мнению Е. Ц. Чуковской) это «Дуся», то есть Дина Исааковна Каминская (1919—2006), адвокат и правозащитник, известная своим участием в процессах над советскими диссиден- тами (с 1971 года ее перестали допускать к участию в политических процессах, а в 1977 году она эмигрировала в США).
Опубликовано 17.05.2018 в 19:03
|
Свободное копирование
