29 марта
В «Правде» на две с половиной полосы доклад Сталина на пленуме ЦК 5 марта.
Крестинский освобожден от должности замнаркоминдела и утвержден замнаркома юстиции. Это, бесспорно, опала.
В газете «Кино» сняли Вовси и, кажется, арестовали. Врио редактора будет Альтман. У этого мне печататься будет труднее: он считается убежденным «антимейерхольдовцем», и я не раз с ним вступал в споры.
В «Искусстве кино» мою статью читает К.Юков.
В театре утром «Лес», вечером «Горе уму».
Теплый, ясный день. А перед этим почти неделю было пасмурно и дождливо.
Эраст звал меня в пивную, я не хотел, но пошел, взяв еще Сашу Баранова. Он недалек и льстив, но неглуп. Потом зашел на Б. Знаменский. У Лёвки сидел Иван Пулькин. Он и после своей ссылки в Мариинск остался таким же чудаком. Днем, в разговоре с Любой, ее фраза о самоубийстве. Я ответил шуткой «Уже написан Вертер», а придя домой, стал беспокоиться и звонил ей с некоторой тревогой. Но она уже забыла об этом и была в прекрасном настроении <...>
Перечитал черновик своего письма к З.Н. о «Наташе». Оно убедительно и чисто, но ведь она женщина и станет, читая, думать не над тем, что в письме написано, а над тем, почему я так написал...
