11/II — 42 г. Мороз 12╟; с утра маленькая метель, но к середине дня проглянуло солнце, посветлело. В школу ходил сегодня только я: у папы уроков не было.
День сегодня принес много радости: во 1), прибавили хлеба, и мы в день уже получаем на 300 гр. хлеба больше (служащие — 400 гр.; ижд. 300; дети 300 и раб. 500), во 2), в сводке указано, что нашими частями ликвидирован основной узел блокады Ленинграда. К сожалению, больше ничего не указано. Где?
У нас в последнее время так же прочно, как “замор”, вошел в жизнь мертвый час; храним свои силы. Прямо удивительно до чего мы привыкли и почти перестали замечать отсутствие таких вещей, как свет, вода, уборные. Живем при ночниках, даже лампу зажигаем редко для экономии керосина.
В последнее время начинает замечаться некоторая забота о порядке в городе. На толкучке, разросшейся в последний месяц до невероятных размеров, начали энергично орудовать пешие и конные милиционеры; помои и нечистоты, выброшенные на улицу, заставляют убирать.
Эвакуация идет сейчас, по-моему, полным ходом. По утрам очень часто видишь саночки с вещами, ползущие к Финляндскому вокзалу, откуда идут эшелоны к Ладожскому озеру. Мы же об эвакуации пока не высокого мнения: идут слухи, что везде живется не сладко; да и появилась надежда на улучшение положения в Ленинграде.
P. S. Татьяна Александровна получила письмо из Ташкента от эвакуировавшихся родных. Они пишут, что там очень не сладко: работу найти трудно, с продуктами очень туго, заработки невысокие.
Свободное копирование
