22 сентября. Пятница. Утром я пошел провожать Миню в школу, а оттуда в Университет в библиотеку, где занимался, наводя справки в Dictionary of national biographie о Kapмартенах и других англичанах, современниках Петра. Закончив справку, побывал у казначея за жалованьем и видел новые скоропалительно и неряшливо напечатанные деньги 40и 20-рублевого достоинства, составляющие ленты, которые надо ножницами разрезывать. Заходил в Губернское казначейство получить по талону июльское жалованье и был там порядочно задержан. Оттуда прошел в Архив [МИД] вернуть долг С. К. Богоявленскому. Видел там Писаревского, списывающего рецензии на разные книги, представлявшиеся на Карповскую премию в ОИДР, в том числе и мой отзыв о книге Максимовича. Вернувшись домой и побыв немного, должен был пойти на Курсы вести семинарий, но оказалось, что семинарии начинаются только после 25-го, так что я прогулялся напрасно. Видел обычную компанию, которая собиралась на Женских курсах по пятницам и в прошлом году. Вернувшись домой, готовился к завтрашней лекции. Вечер у Карцевых для выбора "домового комитета", Л[иза] согласилась по настоянию Карцевых быть таким комитетом. Разговор о текущих или, вернее, бешено мчащихся событиях, главным из которых, конечно, является надвигающаяся железнодорожная забастовка. Есть железнодорожники, например машинисты, действительно обездоленные, и преступно виновато правительство Керенского, не умевшее их вовремя удовлетворить. Получалась такая несправедливость, что между тем как чернорабочие в мастерских, прослужившие всего год, получают до 500 руб. в месяц, машинисты, служащие 20--25 лет, должны довольствоваться всего 250 рублями. Эту несправедливость давно следовало устранить. Ответственность за нее падает всецело на правительство. Но есть ли в России правительство? Каждый день я беру в руки газету с этим вопросом: ну как, есть ли в России правительство? И по прочтении убеждаюсь, что его все нет.
Свободное копирование
