[19--20 июля]
Чагин Алекс. Ив. рассказывал мне следующий анекдот 30-х годов. Был некто Граве и у него тетушка или бабушка Белавина, всеми уважавшаяся. Приехали они в Воронеж -- Граве притворился, что у него недвижные ноги. Каждый день его носили в церковь и клали возле раки св. Митрофания. Через 3--4 дни совершилось чудо: Граве встал на ноги. Толки по всему городу. Граве каждый день в церкве, стоит всю обедню на коленях на умиление всему городу. Между тем Граве и Белавина распустили слух, что они купили имение (Граве делал все от имени Белавиной) и ждут не дождутся получения идущих к ним денег. Какая-то барыня тронулась тревогою столь благочестивых людей и дала Белавиной 100 тысяч ассигнациями; на другой день и Белавина и Граве исчезли из Воронежа, не оставив ни заемного письма, ни расписки. Граве пошел в жандармы и был принят, хотя и не надолго.
Другая история с Индейцом [?] в Петербурге, у которого Граве взял 20 тысяч под документы на имение, которое в то же самое время уже было в Пензе продано с аукциона.
"Кельнская Газета" рассказывает слова Луи-Наполеона: "с'est plus qu'irfame, c'est ridicule" {Это более чем подло, это смешно.}. Надлежало бы отвечать наоборот: се que vous faites est plus que ridicule, c'est l'infame {То что вы делаете, более чем смешно, это подло.}.
Когда на гуляньях поют "боже, царя храни", все снимают шляпы; кто не снимет сам, с того снимает публика.
В Твери, когда мы садились в вагон, говорили, что из двух арестантов (ксендзов) один убежал от жандарма, его караулившего.
Свободное копирование
