Молва о моем сватовстве быстро разнеслась. Начали приходить ко мне разные бабушки-тетушки расхваливать невест, они жнут и молотят, ткут и прядут, одним словом чудо — не девки. Дошли до старика-псаломщика и такие слухи, что я девкин сын, мать нищая, по миру ходила, а про невесту разнесся слух, что она жила в Петербурге и нехорошая и для меня не годится. Я не ожидал таких слухов и меня смущало это. Была в ближайшей деревне женщина-старушка, век свой прожившая в Питере, пошел к ней просто поделиться мыслями,— «Какой же порок ты усматриваешь, если невеста жила в Питере — ведь Питер не деревня темная. Я вот век в Питере прожила, но думаю не такая я темная — слепая, как все деревенские женщины и девицы. Ты молодой, жизнь только начинается, ты псаломщик и тебе деревенская девка не подходит. А семья у невесты интеллигентная, а это значит у них культурные обо всем понятия. Это, Иван Степанович, задело всех прихожан, что вы здешних богатых невест обошли, а посватали дочь бедного дьячка». До того доходили и дохвалили, что я стал говорить: «Мне нужна только одна, а нахвалили мне десять».
Земельный свой участок я засеял ячменем и овсом, треть оставил под посев ржи (пары). Нанял пахаря за 50 рублей. Ячмень и овес измолотил и продал за 80 рублей и пары засеял рожью для будущего урожая. Сходил к старику проведать получен или нет ответ на посланные письма. Поинтересовался старик, что Архиерей предпочел мужика определить, а духовных сирот сотни не определены. Я сказал, что был в Архиерейском хоре и удостоен такой милости и буду из учеников школы устраивать хор — обучать их нотам, т к меня назначили учителем пения в школе.
Свободное копирование
