Наш сенокосный надел продан отцом с условием выставки, и в лугу почти все скошено, а у нас стоит нескошенное. Я, десятилетний, плохой косец, а отец, покосив с полчаса, бросил косу и ушел домой, оставив меня одного. Я покосил сколько мог и пошел домой. Отец, пришедший домой в отсутствие мамы, сломал замок в верхнюю комнату, сломал замок у ящика и взял 9 белых хороших овчин, а сам скрылся неизвестно куда. Но дом и комнату он оставил незапертыми — хотел вину сложить на воров.
Снова начинать поиски отца никто не соглашался, предполагая, что сам придет домой, но отец не приходил. Уже все убрано с луга, с полей убирают, и наш участок на лугу сам купивший хозяин убрал. Идет молотьба хлеба, октябрь, ноябрь, а отца все нет. Оглавился в Ракулке — на другой, правой стороне Двины, там с собутыльниками пирует. Мама с дядей поехали, нашли его, но он домой не поехал. Пришел домой за 5 дней до Рождества. Соседям рассказывал, что дорогой пытался 2 раза повеситься. В первом остожье сена уже перекинул со стога на стог жердь, но приехали за сеном и его отогнали. Пошел к другим стогам, но там уже наложены возы сена. Подходя к берегу, хотел броситься в прорубь — женщина с ведром идет за водой, так и пришел домой.
В этот день в школе отпуск до 10 января. Я собрался в школу и, посолив ломти хлеба, жарил в топящейся печи себе на обед в школе. Отец погладил меня по голове и сказал маме: «Ты у меня Ваню и Васю не обижай». Я ушел в школу — начался урок Закона Божия, пришла соседка — принесла обед своему сыну и сообщила, что Степа повесился. О. Харлампий отпустил меня домой. Подходя к дому, я вижу, что у нашего дома много людей из соседних деревень. Ворота на поветь (на сеновал) открыты, народ, сгрудившись, смотрит на отца в петле. У него под одной ногой высокая колодка, а другая не хватает земли. Никто не осмелился прикоснуться к отцу, проверить, бьется ли пульс и есть ли хоть теплота.
Было сообщено уряднику, он приехал, составил акт, приказал сделать гроб и положить тело отца. Все сделали. Велел урядник сделать 2 тренога, чтобы поставить гроб наравне с окнами нашего дома. Поставили гроб, как приказано, и к вечеру к нам приходили два человека и караулили. Через два дня приехал судебный следователь, опросил всех соседей деревни о том, не сами ли мы его положили в петлю. Гроб стоял на треногах до 8 января по старому стилю. Похоронную нужно получать от пристава. Мама с дядей ездили к приставу два раза, он не хотел и говорить с ними. Священник объяснил, что самоубийц церковь не поминает и на церковном кладбище хоронить не разрешает. Один добрый старичок из Черевково знал нашу беду, он сказал маме, что не ходите напрасно с пустыми руками к безбожному взяточнику, ничего вам не добиться без взятки. Пришлось продать за семь рублей маленький амбарчик, в котором ранее хранили хлебное зерно. Крестный отца дал три рубля и учительница Любовь Николаевна 5 рублей. Не знаю, все ли 15 рублей взял пристав, но лошадей нанять везти гроб денег хватило.
Вот и поехали мама и дядя со взяткой к приставу. Пристав вышел в сени, и дядя вложил ему в руку золотую. Тогда же пристав написал похоронную, назначил место кладбища выше Черевкова два километра на лугу под названием «Вересник», куда вода никогда весной не заходила, и хоронили в вересник павшего скота. 8 января ст. ст. мама, дядя и три соседа поехали с гробом в 10 часов вечера, чтобы доехать до места, а ехать 16 километров. Гроб замаскировали. Приехали, принялись за могилу и только что начали огребать снег — увидели по дороге идет человек, волокет лыжи, на плечах несет пешню, вероятно, рыбак. «Что делаете?» — закричал человек, и тогда пришлось не могилу копать, а немедленно уезжать. Быстро уехали, оставив гроб, чуть-чуть покрытый снегом, и уехали совершенно в другую сторону, в Ракулку, чтобы не знали, откуда привезен гроб. Приехали иззябшие, и на столе появилась бутылка с вином, вероятно, от денег, данных на взятку, три рубля осталось. Я с полатей смотрю на мужиков, а Вася еще мал, ничего не сознает.
Создалось суеверное мнение, что возле нашего дома ночью страшно ходить. Леший увел в лес, а потом человек удавился, тут будет нечистая сила пугать! И действительно, к нам многие соседи и дальние опасались ходить. Федосья изредка навещала нас, она батрачила в богатом хозяйстве в двух километрах от нас. При переделе земли ее как внебрачную не нацелили.
Свободное копирование
