Хорошо помню воскресенье 22 июня 1941 года. Утром мы всей семьёй поехали купаться на Ладожское озеро. День был солнечный и жаркий, у всех было хорошее настроение, много пели, веселились, мы – дети – играли.
Вдруг к берегу подъехала машина, вышел военный, и сообщил, что всех офицеров срочно вызывают на службу. Членов семей забрал автобус, и к 12 часам мы были дома. Только в городке мы узнали, что началась Великая Отечественная война. Мама и бабушка плакали, старший брат бегал где-то со сверстниками, а я поняла только по реакции взрослых, что случилось что-то страшное.
Запомнилось, что дома, над пианино, висело большое овальное зеркало в массивной бронзовой раме. И вдруг, в субботу, 21 июня, раздался треск. Мы вбежали в гостиную и увидели, что через все зеркало( поперек) появилась трещина, и половинки зеркала держались только рамой. Бабушка запричитала, что это к беде, к горю, показалось, это холодный ветер ворвался в комнату. Зеркало сняли, и я не помню, куда оно делось потом.
С начала войны папа бывал дома редко. Начались бомбёжки, по нескольку раз в день по радио объявляли воздушную тревогу. Это было время, когда немцы рвались к Ленинграду. Гудели сирены, и мы спускались в бомбоубежище. Трудно было загнать туда Бориса, они с ребятами смотрели в небо, перечерченное прожекторными лучами, наблюдали воздушные бои – все это было величественно и страшно. Мама все время выбегала на улицу, пытаясь загнать Борю в бомбоубежище. На крышах домов дежурили жильцы и сбрасывали вниз зажигательные бомбы. Это продолжалось несколько недель.
Свободное копирование
