В половине апреля пришел в Одессу, куда скоро прибыла и моя жена и поступила смотрительницею в пансион, где мой сын был учителем. С одного должника случайно получил небольшую сумму денег.
Проведя с родными праздник Пасху, 23 мая, я снова пошел в Кишинев. Дорогою попадалось множество войска, направлявшегося в Бессарабию. Придя в Кишинев, я думал поступить маркитантом в какой-нибудь полк; но без денег это устроить было трудно, да жиды уже и успели захватить почти все места. Я призадумался. Полки наши стягивались к молдавской границе, в местечко Лёвы, на реке Прут, в 100 верстах от Кишинева. Я сходил в это местечко, но и здесь места не нашел. Возвратился опять в Кишинев. Тут я повстречался с одним кишиневским мещанином, моим давним приятелем, который ехал в Яссы для продажи нескольких лошадей. А так как дорога в молдавскую столицу мне была хорошо знакома, то он пригласил меня сопровождать его. Я охотно согласился, и 21 июня мы с работником втроем выехали из Кишинева. Переночевав в местечке Каралаш, поднялись на отроги Карпатских гор. Надобно было верст 6 спускаться под гору, довольно круто, в большой овраг, на дне которого находился колодезь, называемый по-молдавски: "фонтан толгарь" (воровской колодезь)*. Я советовал затормозить колеса; но спутник мой понадеялся на лошадей. Я убедил его по крайней мере слезть с повозки. И недаром: на половине спуска лошади с повозкой полетели в овраг к воровскому колодцу. Хлопот нам было немало; управились лишь к вечеру и успели доехать до ближайшей корчмы, стоящей близ небольшой речки, вытекающей из Карпатских гор. Эта корчма носит название "Светлейший" - потому, вероятно, что невдалеке от нее, на горе, по дороге к Скулянам, проездом из Ясс, помер князь Потемкин-Таврический. На том месте и до днесь стоит памятник - высокий каменный столб, обнесенный железной решеткой. При памятнике жил солдат в небольшой будке. - Переночевав в корчме "Светлейший", направили путь в Скуляны. Здесь все было дешево: водка, вино, ром и проч. Спутники мои загуляли. Я, видя дело плохо, ушел от них в Яссы. Здесь один из знакомых мне скопцов подыскал из своих человека с деньгами, чтобы торговать при нашем войске, и просил меня быть участником в этом деле: прибыль и убытки пополам. Я, разумеется, согласился с удовольствием, - и вот я снова маркитант!
______________________
* По рассказам местных жителей, колодезь этот вырыт разбойниками, некогда бушевавшими в этом диком месте. Впрочем, и нынче, поздней порой, здесь ездить небезопасно.
______________________
Запасшись товаром и всеми маркитантскими принадлежностями, мы с двумя работниками 5 июля выехали из Ясс, вместе с войском, по дороге в Бухарест. Сюда прибыли 16 июля. Но тут оставались только три дня и выехали к Журже. Недалеко от Галтеницы, на реке Аржисе, собралось много разного войска - пехоты, артиллерии, казаков и Нассаусский уланский полк. Расположились лагерем. Я ходил являться к командиру этого последнего полка, полковнику Радину; он принял меня ласково и просил быть при его полку. Я согласился охотно. Стали торговать. На той стороне Дуная, при Туртукае, находился турецкий лагерь, откуда доносилась до нас музыка, бой утренней и вечерней зари, а перед зарями - выстрелы из орудий по одному разу. Неприязненных действий не происходило. Впрочем, в этом месте мы и оставались недолго; да к тому же был слух, что войны вовсе не будет. В августе и сентябре (1853 г.) наши войска имели постоянные передвижения.
Чуть ли не все войско собралось лагерем близ селения Питешты. Здесь князь Горчаков делал смотр войскам, и затем все они разошлись по разным местам на теплые квартиры. Нассаусский полк был расквартирован в 20 верстах от Бухареста. Наступил октябрь месяц. Тут товарищ мой по торговле от меня отделился; я остался полным хозяином. В конце этого октября получен был приказ о выступлении нашему полку на сборный пункт со всем полковым обозом. На сборном пункте товар был весь распродан, и я поехал в Бухарест для покупки нового. Возвращаясь отсюда, узнал, что Нассаусский полк направился к Галтенице. где на третий день я нашел его расположенным на бивуаках. В один день у меня все было раскуплено. И немудрено: люди голодали, так как подвоза съестных припасов по нестерпимо грязной дороге (от проливных дождей) ниоткуда не было. Скоро полк ушел на зимовку в селении Кривцах; а я опять - в Бухарест за товаром, и так ездил сюда довольно часто.
Торговать было можно, да только осторожно. Труда, хлопот, беспокойства и забот было очень много. Главное, приходилось продавать больше в долг, на книжки. Нельзя сказать, чтобы у офицеров денег было мало; нет, они получали хорошее жалованье. Но как-то так случалось, что им никак недоставало этого жалованья. Лагерная или поквартирная жизнь весьма однообразна и скучна. Надо же чем-нибудь развлечься. Вот и являются на столе карты да вино. Карточная денежная игра была очень в употреблении. Красивые волошки тоже обходились недешево. Частые поездки в Бухарест опять-таки требовали довольно русского золота. Да от скуки-то мало ли каких расходов представлялось!.. Ну и приходилось бедному горемыке-маркитанту отпускать товар в долг. Но с офицерами еще можно было ладить: при получении третного жалованья редко кто из них не платил долгу. А вот юнкера - другое дело. За свою службу они получали очень мало, какие-то гроши, - и потому рассчитывали на деньги из дому, от родных. Придут, бывало, в мою палатку и начнут мне рассказывать о своих отцах, об их доходах и богатствах; у одного отец был какой-то генерал, у другого - богатый помещик, у третьего - купец именитый и т.д. А сами все пьют и едят без денег. Подожди. Но вот наступило время расплаты; тут уж пошли другие разговоры: то из дому не прислали, то пропали на почте, то хранятся в полковом ящике, то вчера в карты проиграл, то выиграл, да не получил, и так без конца. А не дал в долг - и не только ничего не получишь, но ожидай себе еще какого-нибудь посрамления. - А то войдет в палатку партия солдат: один кричит - давай, другой - давай, а третий - сзади даром взял. Случалось: у солдата брюхо болит, коли где плохо лежит. Иной выпьет, закусит, скажет: "Завтра отдам" - да и пошел. Догонять его не будешь: пропадет еще больше. Вечером пожалует вахмистр; надо с ним заняться, угостить как следует (он подчас человек необходимый). А тут идет взводный, и его надобно почестить; за ним привалит обход, человек 12, скажут: "Гаси огонь", и их необходимо чем-нибудь задобрить. Да всего и не пересчитаешь, сколько расходу для маркитанта. Какой же прибыток мог быть от такой торговли?..
Свободное копирование
