30.06.10. Последний в сезоне "Автограф". Очень хорошо жена Евгения П-нко рассказала про ирландского поэта Йетса. (Саша М-нко: «А этот Йетс – он к тому Гейтсу как? Это не один и тот же?» Аудитория веселилась от души.)
Потом Сергей Данилов – про Барнаульский литературный музей. Занимает целый квартал, размещён в бывшей усадьбе какого-то богатея. Парк, залы. Богатейшая экспозиция сибирских писателей, и в частности, и вообще. Стали вздыхать: да как бы в Томске такой создать, ведь у нас – кто только не проезжал, да и своими есть кем погордиться. Перечисляли имена: Батеньков, Радищев, Чехов, библиотека Жуковского, Гребенщиков, Зазубрин, Марков, Липатов, Колупаев, Вас. Казанцев, Обручев, Ал. Казанцев (фантаст), Попов («Волшебник изумрудного города»), Г. Николаева, Халфина, Брусьянин, современные литераторы…
Поговорили о некоем Сергее Смирнове (Арбенине) – писатель хороший, спился, умер в прошлом году.
Распустили нас на лето.
1.07.10 (четв.) Сегодня в 6 утра у Наташи Ч-вой умер сын Борис, ушёл к сестре. Наташа осталась одна…
19.09.10 Сегодня был Автограф с Ованесовым: декан философского факультета ТГУ, пишет стихи. Восточного типа мужчина лет сорока пяти, симпатичный. Среднего роста. Уроженец Искитима. Стихи не понравились – формальные какие-то: образы, упражнения с языком. Чувства не уловила. Похоже, что он создал для себя свое представление о мироздании и мироустройстве, («РМ» он не одолел, увидел в Андрееве только что-то типа фантаста, поэзию его вовсе не знает) и живёт с этим представлением в гармонии. С моим миром почти не пересекается, разве только в принятии православия и что выполнение всех предписаний церкви – это воля каждого. А стихи я не поняла, они у Сергея Сергеевича – своеобразный путь, он что-то на нём видит, я – нет, мне трудно уловить смысл их, хотя они и ритмичны, и в них есть мелодия, но я их просто не поняла.
На анкету отвечал очень традиционно (в мужчине ценит мужество, в женщине – женственность). Ни любимых писателей, композиторов, художников, ни любимых литературных героев или реальных людей не назвал, отговорившись – много, назовёшь одно-двух, других обидишь. Всеяден?
В общем, мне он не показался интересным. А начал довольно интересно – мол, его волновал вопрос о несвободе человека: появляется не своей волей, так может, ему хотя бы умереть можно тогда и так, как он сам пожелает. То есть его интересует вопрос самоубийства – можно ли совершить и надо ли (и можно ли) избежать. Ответил: самоубийство – это слабость, надо преодолевать. Я при постановке вопроса загорелась, а при ответе – сникла. А О.Г. стала его в литературное русло перенаправлять.
Со стихами получился вообще казус – их никто не понял, хотя Люда Костюченко и Галина Сергеевна взахлёб хвалили и хотели получить книги. Их не было. Он издал в 100 экз. и «все разошлись». Ольга тоже была разочарована.
Свободное копирование
