12 января
Я обратился к председателю ЦК КПК с просьбой избавить меня от необходимости получать военно-политическую информацию от шефа цинбаоцзюй.
Во-первых, весьма унизительна зависимость от Кан Шэна. Каждый день я должен получать новости, которые он соблаговолит сообщать. При этом я должен терпеливо знакомиться не только с разного рода фальшивками. Шеф цинбаоцзюй всегда стремится разнюхать мои настроения.
Во-вторых, я, как правило, вынужден заниматься каторжной работой по очищению всех этих материалов от дезинформации.
В-третьих, он постоянно утаивает от меня факты яньаньской политики, затрагивающей интересы Советского Союза.
В-четвертых — ненавидит меня. Не может простить вмешательства в его расправу над Ван Мином. Ненавидит и за то, что я охарактеризовал его Москве как отступника от марксизма-ленинизма и палача китайских коммунистов-интернационалистов...
В-пятых, я по-прежнему не избавлен от его сыскного внимания. Человек из аппарата шефа цинбаоцзюй на свой страх и риск предупредил меня о новых формах и методах наблюдения за мной...
В-шестых, Кан подбирает факты, которые могли бы скомпрометировать меня и, таким образом, поставили бы в зависимое от Мао положение, опорочив все мои прежние доклады Москве.
Разумеется, я не сказал об этом Мао Цзэ-дуну. Я мотивировал свою просьбу тем, что обстановка на Дальнем Востоке чрезвычайно усложняется. В таких условиях Кан Шэн не в состоянии обеспечивать меня квалифицированной информацией. В Яньани нет иностранных газет, нет пресс-центра. В результате я несвоевременно получаю информацию о важнейших событиях. В нынешних условиях Кан Шэн не в состоянии (я, конечно, не сказал, что он этого просто не хочет) дать объективную картину событий. Я лишен точной и своевременной информации и это вредит общему делу.
Председателю ЦК КПК было трудно возразить и все же он заметил, что, к сожалению, не видит другого выхода, ибо Кан Шэн — самый осведомленный работник в Особом районе («если не во всем Китае», — пошутил Мао).
Я сказал, что выход есть. Товарищ Е Цзянь-ин проявил себя толковым дипломатом, по долгу службы располагает необходимой информацией и способен дать деловую оценку событий. Но самое главное (это, несомненно, повысит ценность информации) — обеспечит оперативность работы. Знания товарища Е Цзянь-ина — гарантия квалифицированности сообщений и обзоров.
Еще каких-то два года назад председатель ЦК КПК даже не стал бы со мной говорить на подобную тему. Все радиостанции мира подсчитывали тогда часы до полной победы Гитлера над Советским Союзом...
И Мао, скрепя сердце, санкционировал возведение Е Цзянь-ина в ранг «пресс-атташе». Нет, он не поддался минутной слабости. Просто он начал серьезную игру с Москвой. И в его планах определенное место занимаю я. Стоит ли меня раздражать?
На прощание Мао Цзэ-дун с улыбкой сказал, что это не задача, от кого я буду получать информацию, лишь бы это содействовало «общему делу».
Свободное копирование
