19 августа
Группа представителей КПК при Гоминьдане во главе с Ван Мином в 1938 году находилась в Ханькоу, а Мао Цзэ-дун — в Яньани, где укреплял свои позиции перед схваткой с «московской группой».
Обе группы руководства КПК считали себя вполне правомочными на собственную политическую линию.
Линия, проводимая Ван Мином и его группой, выражалась в искреннем проведении тактики единого фронта с Гоминьданом и активных военных действий против японских захватчиков. Эта линия основывалась на решениях ИККИ и подчинялась решениям ИККИ.
Мао Цзэ-дун всячески уклонялся от борьбы с захватчиками и готовил армию к гражданской войне против Гоминьдана.
В острой форме разногласия между председателем ЦК КПК и Ван Мином проявились в конце 1941 года, когда Мао, считая СССР обреченным на гибель, отбросил всякую политическую маскировку и приступил к перестройке партии согласно своим целям, хотя сама борьба завязалась много раньше. В эту пору особо зловещую роль стал играть Кан Шэн, успевший с помощью Цзян Цин добиться исключительной власти. Этот скрытный, неизменно вежливый, очень нервный и энергичный китаец вывез из СССР глубокую неприязнь ко всему советскому. Кан Шэн принимает сторону Мао Цзэ-дуна. И не только принимает, а становится «осенним министром» Коммунистической партии Китая, «когтями и зубами» («когти и зубы» — определение телохранителей императора. — Ред.) Мао Цзэ-дуна. Он знает о каждом все и действует беспощадно. А в этом больше всего нуждался и нуждается председатель ЦК КПК...
В ту пору Чжу Дэ активно примыкал к «московской группе», Лю Шао-ци находился в Новой 4-й НРА, а Чжоу Энь-лай — в Чунцине.
Кан Шэн не только занял пост шефа цинбаоцзюй, но и подчинил себе войсковую разведку 8-й НРА и Новой 4-й НРА.
Именно Кан Шэн заверил ЦК КПК в абсолютной политической благонадежности актрисы Цзян Цин.
Свободное копирование
