Мне по возрасту уже не придется, разумеется, увидеть результаты масштабной работы, которую я назвал «великим переселением». Но в том, что они будут исторически оправданными, я уверен. Если мы хотим сохранить Россию в нынешних ее пределах — надо начинать.
Владимир Путин, выступая в Благовещенске, честно обозначил возможную перспективу: если не принять необходимых мер, Сибирь и Дальний Восток России могут скоро заговорить на китайском, корейском, японском языках. Такая перспектива представляется катастрофичной.
Каждый раз, когда мы говорим о судьбах России, особенно ее восточных районов, обязательно присутствует озвученная кем-то из спорящих или только подразумеваемая всеми без исключения китайская тема. Дело не только в арифметике, хотя именно она, в первую очередь, заставляет задуматься: население соседствующей с нами великой державы скоро достигнет полутора миллиардов, а российское в предстоящие четверть века может сократиться до ста миллионов. Нашему спокойствию на этот счет даже американцы удивляются. Газета «Вашингтон пост», размышляя о будущем, призвала Белый дом быть как-то теснее с русскими, поскольку по другую сторону Берингова пролива американцам все же предпочтительней видеть Россию, а не Китай.
Мои преставления о китайцах ограничиваются впечатлениями, полученными в первые послевоенные годы, когда молодым штурманом на пароходах «Ингул» и «Емельян Пугачев» я бывал в китайских, точнее — маньчжурских морских портах. Я видел огромную массу бедных, нищих, безответных людей, вызывавших жалость, и мне тогда в голову не могло прийти, что на моем веку эта страна станет динамично развивающейся великой державой, экспортирующей свою продукцию на все континенты, обладающей ядерным оружием. Сегодня с ней вынужден считаться весь остальной мир.
Свободное копирование
