21.11.08 Темой на "Автографе" у нас был Андрей Попов. Ольга сама мне предложила представить кого-то, кто в Томске не известен. Я утром перечитала его книжку «О любви и смерти», по ней и делала сообщение.
Начала с того, что с давних пор в стране известны поэты, в основном, из столиц, потому что у них больше возможности попасть в «толстые журналы», расходящиеся по всей стране, а значит – быть отмеченными критиками и литературоведами, которые и обращают внимание читателей на эти имена. Среди читателей находятся мастера художественного слова, которые могут и со сцены или в передачах по радио, в ТВ произнести имя… Или какой-то раскрученный певец пропоёт стихи, или кинорежиссёр вставит в картину. Да и вообще – Москва с 8-мимиллионным населением - гораздо больше «поставит» читателей поэту, сделавшему свой творческий вечер в каком-либо кафе или клубе, чем, скажем, Томск или Сыктывкар с их и до 500 тысяч недотягивающим населением, не избалованным быть приближенными к культурным центрам и потому заведомо не так «настроенным» на поэтические ритмы.
Но интернет сегодня выявляет столько удивительных имён, что когда сравниваешь стихи вдруг обнаруженного поэта из какого-то Кемерова или Воркуты с прочитанными недавно в том же «Знамени», то уже создаётся впечатление сильного оскудения столиц на таланты или непонятного падения вкуса и чувства меры у редакторов журналов, помещающих даже не стихи, а какую-то невразумятицу, я уж не говорю о безграмотности текстов.
Вот и мне, имеющей время и возможности лазить в сети, не выходя из дому, посчастливилось набрести на множество почти не известных в стране имён удивительных поэтов. (Назвала несколько имён, в т.ч. Таёжника и Павла Б.). С некоторыми состою в общении, и некоторые мне присылают свои книги. Вот одна из таких книг – поэт из Сыктывкара Андрей Попов.
Рассказала биографию, что знала. Мол, родился 15 сентября 1959 года, закончил Сыктывкарский госуниверситет, жил в Воркуте, переехал в Сыктывкар, Член Союза писателей России, лауреат «ЛР» 2000 года.
Рассказала историю появления книги «О любви и смерти», как она мне известна, что она посвящена сыну поэта, убитому криминальным таксистом (тот угощал неосторожных пассажиров пивом с клофелином и, ограбив, выбрасывал в безлюдном месте из машины; парень замёрз). Сказала, что до этой книги с некоторым предубеждением относилась к стихам такого рода. Сослалась на нашу Галину Сергеевну, которая через полгода после смерти мужа издала книгу своих стихов, посвящённую его памяти. Но вот Инна Лиснянская со своим вдовьим циклом, но вот Андрей Попов… Тут явно другое что-то. Возможно, дар обостряется, как защитная сила организма, попавшего в стрессовую ситуацию.
Читала стихи Андрея.
Потом обсуждали. Галина Ивановна: «Хорошие стихи, никакой не чувствуется натуги, идут, как вот «перо к бумаге» тянется, как будто сами. Язык хороший, грамотный. Конечно, трагедия жуткая. Человек изливается – это понятно. Ну, поэт… Кто как – поэт стихами. Понятно, да».
Потом пошло по кругу. Тимофей Занин: «Найдите мне, где про Иуду». Нашла, попросил листик бумаги и сел переписывать. Что-то своё услышал.
Понятно, много стихов сразу – это тяжело, в стройную картину не выстроишь. Но по вздохам, переглядываниям после иных стихотворений можно было уловить, какие особенно воспринялись. Совпадало с моими предпочтениями.
О..Г: «Это замечательно, что мы узнали поэта Андрея Попова. Сколько их, почти неизвестных стране, подумать страшно. Живут, маются – это ж такое страдание – быть поэтом, и по нашим видно: тебе есть что сказать людям, и ты умеешь говорить… А не слышат! И только вот такие небольшие кружки собираются и слушают. Это ужасно!» Майя Андреевна: «Да, понравилось. А другие у него есть, не связанные с этим событием?» Я начала рассказывать историю своего знакомства, что да, до февраля тоже видела его стихи, да вот и в аннотации указывается на другие книжки; опять же член СП.
Ольга Геннадьевна тем временем обращается к Татьяне Николаевне: «А вы что можете сказать? Что-то молчите». И неожиданно та начала про то, что писать стихи по следам такой трагедии - это не очень хорошо. «У меня столько уже знакомых потеряло близких. Не знаю, что-то они никаких стихов не писали, им не писалось как-то…» И в том же духе. Я не утерпела: «Но если пишутся – не выбрасывать же в печь!» - «Ну, не знаю, можно ли такой повод использовать, да ещё и книжку выпускать…». Леня Клименко: «Да-а, вон тираж 1000 экз, не маленький».
В общем, и такая точка зрения имела место быть.
Свободное копирование
