Недели через две газеты сообщили, что Павел Стефанович Федирко назначен председателем правления Центросоюза, то есть в переводе с официального языка на обычный — снят со своего вельможного поста.
Конечно, едва ли основную роль в этом сыграли статьи Волина. Горбачёв избавлялся от команды Гришина, которого после смерти Черненко прочили на пост Генерального секретаря. А Гришин в этом случае, по слухам, хотел назначить главой правительства В. И. Долгих. Вот и затрещали у холопов чубы, когда вышло не по-гришински. Но роль катализатора процесса в изгнании Федирко статьи Волина в «Литературной газете» безусловно сыграли.
И вот через много лет узнаю о присвоении Федирко звания почётного гражданина Красноярска. Я написал возмущённое письмо губернатору (кажется, им уже был Хлопонин), но ответа на своё возмущение, как обычно, не получил.
Как обычно! Я уже привык к тому, что писал в пустоту, но писал, чтобы не создавалось у властей впечатления, что всё им сойдёт с рук.
Иногда, правда, они отзывались. Написали мы в доме коллективное письмо по поводу некой фирмы, скупившей в нашем подъезде первый и второй этажи, а потом отхватившей четверть дворового газона, отгородившей её металлическим забором под стоянку для своих машин. Из управы «Арбат» ответили, что, конечно, это безобразие и что фирме предложено к такому-то числу снести забор и восстановить газон в его первозданности. И телефон ответственного за восстановление указали. Помню, что ответственной была назначена некая Галина Григорьевна.
Срок прошёл. Звоню. Галина Григорьевна возмущена не меньше меня: как же так! Дано указание! Она разберётся!
Может, и разбиралась, но мы этого не заметили. Забор по-прежнему стоял. Снова звоню.
«Как? Неужели ещё не снесли?» «Не снесли, — отвечаю, — да вы бы зашли и разобрались на месте». «Зайду», — пообещала.
Утомлять дальнейшим пересказом не буду. Скажу только, что забор стоит до сих пор. Работает ли Галина Григорьевна в управе, я не знаю. Соседи сказали, что фирма, лишившая нас части газона, связана с управлением президента. А я думаю, что это она про себя такие слухи распускает, цену себе набивает. А что она не обращает внимание на распоряжение управы, то, может, и не было ей никакого распоряжения. Скорее всего, с ведома управы она и хозяйничает, с ведома той же Галины Григорьевны.
И ещё случай, когда ответили на моё письмо. Ответил Михаил Иванович Москвин-Тарханов, депутат Мосгордумы, с которым завязалась у нас короткая переписка. Объяснил он, почему вышел из СПС: разонравилось руководство. Я и сам не был в восторге от великосветской тусовщицы Хакамады, удивившей меня тем, что однажды в передаче «Кто хочет стать миллионером?», она обнаружила, что не знает, где в Москве находится Третьяковская галерея. Неприятно поразил и Немцов не тем, что подарил уменьшенную копию снесённого во время августовских событий 1991-го памятника Дзержинскому аграрию-чекисту Николаю Харитонову на его день рождения, а тем, что при этом обнял и сердечно расцеловал именинника, с подачи которого и подняла Дума вопрос о возвращении Дзержинского на Лубянку. Глупый, скажут об этом поведении Немцова, жест? А мне кажется, что ещё и очень выразительный, характерный, кстати, и для других руководителей СПС, которые рисковать личным своим благополучием ради благого дела не станут. Да и не слишком занимает их это благое дело: они даже отдалённо не напоминают былых правозащитников. Потому и согласился я с Михаилом Ивановичем: для чего состоять в их партии! Но перед новыми выборами в Мосгордуму оказался Москвин-Тарханов во фракции «Единой России», и расхотелось мне продолжать с ним это заочное знакомство. Особенно после его беседы по «Эху Москвы» с Евгенией Альбац. Не потому ли, — спрашивала его Альбац, — он к «Единой России» примкнул, что хочет сохранить депутатство? «Не потому, — отвечает. — Московский список “Единой России” возглавляет Лужков, а мэр для Москвы и москвичей много хорошего сделал». (Это правда! Для пенсионеров, например, мэр сделал очень много хорошего!) «А не из-за депутатства?» — не унимается Альбац. «Да я, — горячится, — вполне способен найти работу поприбыльней и поспокойней, чем в Мосгордуме». (Через какое-то время после этой беседы оказалось, что внесла его «Единая Россия» в свой партийный список, и депутатом он таки стал. Не захотел искать места поспокойней!) «Поприбыльней? — удивляется Альбац. — Сколько же вы получаете как депутат?» «Со всеми выплатами шестьдесят, — говорит, — тысяч рублей» — «И всё?» — «А что же ещё?» — «А привилегии? Больница ЦКБ-2, бесплатная для городской Думы?» «Обычная, — недоумевает, — больница!» (Видел ли он нынешние, обычные?)
Решил было после этого написать ему горькое письмо, да махнул рукой: не проймёт! Бесполезно!
Я ведь и в Минобразования много раз писал, и о его работниках, где только мог, высказывался: у себя в газете, на сайте kreml.org, в других органах сетевой и бумажной печати. О том же Болотове неоднократно — как рушит он уникальную школу в России. Подозреваю, что Артём Соловейчик не сам захотел от меня избавиться, а по подсказке из Министерства или из московского департамента образования. Полной уверенности в этом у меня нет, но не удивлюсь, если окажется, что это так. Что, кроме удовлетворения, могут испытать чиновники от образования, узнав, что больше не возглавляю я оппозиционную им газету? Да и перестала она после моего ухода быть им оппозиционной. А пожалуй, что перестала быть вообще газетой — стала методологическим листком. Если к этому стремились Артём с Марком, они своего достигли. Как, однако, легко оказалось погубить дело жизни выдающегося журналиста Симона Соловейчика, который за пять лет, что пробыл издателем, показал незаурядные способности и в этом качестве! Нынче издательство «Первое сентября» выпускает не книги, а брошюры. Газеты подменены методологическими шпаргалками! И во имя чего? Ведь чудотворца из Марка Сартана, как я и предвидел, не вышло. Повысить тираж той же «Литературы» ему не удалось. А если удалось слегка затормозить его падение (в чём я, правда, не уверен), то благодаря угодливому шагу навстречу не слишком хорошо владеющим своей профессией читателям, — для них пишут редакторы материалы под очень красноречивым заглавием «Задание со звёздочкой*», от которого отдаёт «Пионерской правдой» моего детства!
(В скобках отмечу, как удивило меня одно из первых же этих звёздных «заданий». Оно написано в духе тех полуграмотно составленных тестов по ЕГЭ, против которых я неоднократно выступал в печати. «Как-то раз в одной телевизионной викторине участнику был задан вопрос: “В какой комедии Пушкина есть герой по имени Маржерет?” Игрок не сумел дать никакого ответа (думается, потому, что он, как и многие телезрители, за одну минуту так и не смог припомнить ни одной комедии Пушкина). Каково же было его изумление, когда ведущий объявил, что речь идёт о… О каком же произведении идёт речь? И в чём здесь подвох? Известны ли вам ещё похожие примеры?»Авторы телевизионной викторины, как говорят о подобных случаях, слышали звон, да не знают... Но оба-то Сергея — Волков и Дмитренко — должны знать, что комедией Пушкин называл «Бориса Годунова» лишь в черновом — допечатном варианте. И что только там — в пушкинском черновике — мы можем обнаружить жанровые признаки комедии. А в обнародованном Пушкиным варианте их нет. Так что не поддерживать следовало бы редакторам занимательную ахинею не слишком грамотных телевизионщиков, а предложить читателям её высмеять! Забавно, что этот материал появился в номере, в котором редакция возвестила о коренном обновлении газеты, и весьма своеобразно удостоверил таким образом новизну редакционной политики!)
Вряд ли забыли красноярцы о махинациях партийного и государственного аппарата при Федирко, о вранье и коррупции при его правлении. Но об этом помнили и члены Законодательного собрания края, не случайно поддержавшие волгоградских депутатов в их любви к Сталину. Думаю, что как раз за былые очковтирательство, воровство, коррупцию и другие такие же выдающиеся заслуги, которые, очевидно, по сердцу многим красноярским депутатам, и стал Федирко почётным гражданином.
«Мы — партия исторического реванша», — довольно откровенно определил «Единую Россию» один из её руководителей вице-спикер Госдумы Олег Морозов. «Реванш», сказал он, — «очень хорошее начало, очень сильно двигающее чувство» («Московский комсомолец» от 25 июля 2006 года). Да уж что есть, то есть! Сильно двигающее, продвигающее. Не зря перешли в «Единую Россию» прежние коммунистические бонзы: губернатор Тулеев, например, или курский губернатор Михайлов. Да и не только они — практически весь бывший аппарат: больше 60-и губернаторов, почти все мэры и городские главы, а уж депутатов всех уровней в этой партии — немерено. Возможно, что и Федирко загорелся историческим реваншем. Ему было, что терять, и есть, что возвращать. Вот и согрели его сердце на старости лет.
Не убеждён, что до этого звания жил Федирко на обычную пенсию, но, получив почётного гражданина, смог жить на существенно увеличенную и с такими льготами, которыми бесстыдно пользуются высокие чиновники.
Я уже рассказывал о больном своем друге, известном критике. Его болезнь развивалась параллельно с другим несчастьем: страшные боли испытывала больная раком жена. Чтобы облегчить страдания, решили положить её в ЦКБ — Центральную кремлёвскую больницу. Не в ту, где лечатся депутаты Мосгордумы, о которой Михаил Иванович Москвин-Тарханов сказал журналистке, что она обычная. Там как раз Лёва Токарев умер. Больших денег стоила его семье эта больница. А жену друга положили в Кунцеве — на территории бывшей так называемой «ближней» сталинской дачи. Десять дней перед смертью лежала жена в больнице. К врачам претензий нет: они снимали боли умирающей в её последние дни. Нет претензий и к сиделке, которая очень добросовестно отнеслась к своим обязанностям. Но цены! 4500 рублей в день и ещё полторы тысячи за сиделку!
Понимаю, что для какого-нибудь фирмача-миллионера или попсовой звезды это не проблема. Но они хотя бы будут платить такие деньги. А депутатов Госдумы, высших чиновников и почётных, как Федирко, граждан лечат бесплатно. И лекарства им покупать не надо: дадут безвозмездно, сколько бы тысяч они не стоили. А почему? А за что? Нищенствуют они что ли? Аскают по вокзалам?
Недавно то ли саратовские, то ли самарские депутаты даже в Конституционный суд обратились за разъяснением: в чём, дескать, дело? Разве они нарушили Конституцию, установив себе оклады выше, чем у федеральных депутатов? Не знаю, что решит (или решил?) Конституционный суд. В Конституции вроде ничего про размеры окладов должностных лиц не сказано. Но само по себе возмущение местных депутатов, которым хотят отказать в праве сделать ещё более сказочной и без того их волшебную жизнь, очень показательно.
И это притом, что только по официальным данным 40% российского населения живут за чертой бедности! Что разрыв в доходах между бедными и богатыми в стране достиг какого-то запредельного уровня! Конечно, некая олимпийская чемпионка может на вопрос «Комсомольской правды» (19 июля 2006 года): «Справедливо ли, что начальники в России получают так много?» ответить: «Почему бы и нет. Не зря же они — все люди образованные». Ей, частой гостье тусовок VIP-персон и поп-звёзд, не обременяться совестью привычно. Но «образованные» начальники могли бы, наверное, урезать собственные аппетиты? Не премировать самих себе многократными окладами ежемесячно. Не доплачивать себе бешеные деньги за секретность, за работу с государственными бумагами и за прочую маловразумительную муть. Не выдавать себе немыслимых командировочных, позволяющих летать бизнес-классом, жить в пятизвёздочных отелях и звонить по телефону из любой точки мира в любую её точку.
Убрав своего политического врага Михаила Ходорковского, дав своим друзьям по жирному куску от процветающей компании ЮКОС, уничтожив это детище Ходорковского, приносившее колоссальную прибыль, любит Владимир Путин ловко, как ему кажется, «срезать» западных журналистов, которые возмущаются «делом Ходорковского», надолго упрятанного в краснокаменский лагерь под Читой: «А вы можете припомнить случай, чтобы человек за четыре года заработал бы миллиард?» Крыть журналистам нечем: они действительно такого не припомнят. Но наш-то президент знает, конечно, что по числу миллиардеров Россия находится на одном из ведущих мест в мире! А уж миллионеров в одной только Москве не перечесть: поезжайте за кольцевую автодорогу по любому шоссе, посмотрите, сколько выросло в Подмосковье коттеджных посёлков, а за коттедж никто меньше миллиона долларов не запросит! Что же не цепляется Путин и его администрация ко всем этим в мгновенье нажившим своё состояние богачам? Не потому ли, что и он сам, и его окружение живут не хуже? А, пожалуй, что и намного лучше. Ну да, большинство из них директора каких-нибудь крупнейших компаний с миллиоными годовыми окладами. То есть не так уж и сильно отличаются от какого-нибудь олигарха или кандидата в олигархи. Но ведь у путинского окружения ещё и власть. А это значит, что любого конкурента могут убрать, с любым поступить, как с Ходорковским, прикажут — прокуратура возьмёт под козырёк, независимые судьи подведут под статью, честные следователи найдут нужные вещдоки.
***
Помню, как испугался один из технических директоров фирмы «Первое сентября» истерического, как я уже рассказывал, требования Симона Соловейчика, подать заявление об уходе всему коллективу газеты. «Вот так, Геннадий Григорьевич, — возбуждённо говорил он мне, — под Богом ходим! Случись что — жаловаться-то некому!» И это совершенная правда — некому!
А Фёдор Аркадьевич Чапчахов, который до нервных колик боялся потерять должность члена редколлегии «Литературной газеты» и потому заранее был согласен с любым решением его руководства! «И правильно сделал!» — одобрил он свои действия, когда при мне несогласный со своим замом Кривицким Александр Борисович Чаковский спросил его, обговаривал ли тот свою позицию с Чапчаховым, и, услышав, что Чапчахов будет солидарен с тем, кто в данный момент выше чином, попросил вызвать его и захохотал, убедившись, что так оно и есть! «А что же он думал, — сказал Чапчахов, которому разъяснили, почему веселился Чаковский, — что я с Кривицким буду соглашаться, когда он с ним спорит? Я не враг себе!»
Вот и нынешние олигархи, и нынешние миллионеры — себе не враги. Случай с Ходорковским напугал их смертельно. Тот, помимо прочего, сделал свой бизнес прозрачным, то есть открытым для налоговой полиции. Согласился с предложением академика Жореса Алфёрова учредить «русскую Нобелевку» за выдающиеся открытия в науке: выделял на это полмиллиона долларов (на другие полмиллиона Алфёров, кажется, заставил раскошелиться государство); оборудовал компьютерными классами многие сельские школы; открыл дом для сирот, которых обогревали и обучали, доводили до выпуска в институте; наконец, давал деньги на престижную литературную премию «Букер» и на содержание её аппарата. (Другое дело, что нобелевский лауреат Алфёров пальцем не шевельнул в защиту ошельмованного Ходорковского, а работники аппарата «Букера» открестились от сотрудничества со «Свободной Россией» Ходорковского, как чёрт от ладана, заключив соглашение о спонсорстве с фирмой, угодной Кремлю. Но это уже — к вопросу о благодарности тому, кто не нравится начальству, от которого зависит твоё благополучие!) «Подумаешь! — сказал обо всём этом Путин. — Нажил миллиарды, а тратит миллионы!» Словом, намотали на ус другие олигархи: прозрачным делать бизнес смертельно опасно, заниматься благотворительностью можно только под контролем президента и его команды. А члены команды и сами не прочь предстать перед другими благотворителями. Президент дарит олимпийским чемпионам дорогие иномарки. Мэр — квартиры в Москве. И тоже иномарку. Так что у иных чемпионов оказалось по две машины. Вот только — за чей счёт? Не бином Ньютона, как говорил булгаковский герой: олигархам было приказано скинуться!
«Образованные люди!» — восхитилась начальством олимпийская чемпионка. Да уж! Как когда-то Брежнев и его аппарат. Те тоже вносили свой вклад в теорию. Социализм, говорите, у нас какой-то странный, не по Марксу? Так у нас его особая стадия, которая Марксу и не снилась, — развитой социализм! Вручал, помнится, «Литературной газете» Подгорный орден Ленина. (Кстати, хочу исправить ошибку, которую допустил в «Стёжках-дорожках»: мы получили этот орден не к пятидесятилетию, а к сорокалетию. Удальцова тогда в редакции ещё не было. А эпизод с его участием, о котором я рассказывал, когда он, молодой заместитель главного редактора, указал нам, нескольким сотрудникам редакции, заблудившимся за сценой Колонного зала, на то, что территория, на которую мы вышли, нам не по чину, произошёл через десять лет, когда орден Дружбы Народов вручал газете Зимянин.) Читает Подгорный речь по бумажке, доходит до ритуального славословия Брежневу, поднимает голову, снимает очки и уже от себя:
— Да, — говорит, — а как образован-то, каким учёным человеком оказался наш Леонид Ильич! Громадный вклад в теорию внёс. Читали, небось, о наставничестве, ну, о движении таком? Когда старые рабочие должны брать шефство над молодыми? Учить их. Профессию чтобы осваивали. Так это Леонид Ильич лично придумал! Сам, своим умом дошёл!
Вот и нынешние — той же школы образования. «Исторический реванш», который представляет собой партия «Единая Россия», — это, конечно, движение вспять к утраченным привилегиям, но и к возможности их многократно увеличивать, потому и сказал партийный деятель Морозов, что реванш — это «очень сильно двигающее чувство». Настолько сильно двигающее, что некоторых приходится осаждать, устраивать время от времени показательные порки: то неких «оборотней в погонах» — силовиков-взяточников арестуют, то какого-нибудь проворовавшегося мэра. Правда, куда чаще приходится защищать: еле, к примеру, спасли министра Адамова от американской тюрьмы: многолетняя отсидка грозила! Согласились со швейцарцами, задержавшими его по рекомендации Интерпола, и с Интерполом согласились: да, жулик, да хапнул! Но попросили всё-таки отдать его нам, а не американцам: у нас, дескать, тюрьмы не хуже и законы не менее суровы. Посидел Адамов в Матросской Тишине и отпущен домой под подписку о невыезде. Особая, надо сказать, благосклонность оказана. Светлане Бахминой, сотруднице Ходорковского, матери малолетних детей, отказывали в этом категорически — как можно! — непременно сбежит! Ну, а раз отнеслись к Адамову благосклонно, глядишь, и дело его развалят — а для чего бы нашей свирепой прокуратуре в таком не свойственном ей облике выступать! А вот губернатора, пойманного на разных тёмных сделках, Путин недавно от должности отстранил. Правильно, конечно, сделал, но формулировка! Умри, Владимир, лучше не придумаешь: «За утрату доверия президента»! И никого это не удивило. Все знают, кто в стране главный, кто в ней хозяин, как Артём Соловейчик в своей фирме.
Монархия? Но-но-но! Конституцию у нас никто не отменял и никто её пересматривать пока не собирается. А по ней мы живём в светской и демократической стране. Выходит у нас демократия? Да, но той же пробы, что и социализм в СССР, который, чтобы не путали с тем, каким он виделся буржуазным партиям, входящим в Социалистический интернационал, сперва называли «первой стадией коммунизма», а потом при Брежневе, как я уже говорил, — «развитой». И наша демократия совсем не та, что привилась в других странах. Во-первых, она у нас управляемая, а, во-вторых, суверенная.
Свободное копирование
