Дневник 1832 - 56

4 марта

Вчерашней отметки нет, потому что опять нечаянно загасил свечу. Между тем я вчера сочинил сонет, который назову Пасхальным,[1] как сочиненный 2 янв<аря> назвал Рождественским. Вот он:

Меня беды и скорби посещали

От дней младенчества до седины;

Я наконец и горе, и печали

Так встречу, как утес напор волны.

Но что? хулы меня ли взволновали?

Чем чувства все во мне возмущены?

Слуга Христов, бесславлен миром, я ли

Лишился вдруг сердечной тишины?

Кто я? ничтожный грешник! А чудесный,

Божественный, господь, владыка сил

Явился ли одетый в блеск небесный?

Нет! в прахе он, светлейший всех светил,

Он в низости окончил путь свой тесный

И дух на древе срама испустил.

А вот сегодняшний:[2]

"Почто я не перунами владею

И грянуть не могу велеть громам?

[Но] Нет! не стерплю: коварному злодею,

Ковавшему погибель мне, воздам!"

Так пьян от [злобы] мести, [слеп] рьян и шумен ею

[очарован ею],

Свирепым, адским жертвуя духам,

О боже мой! пред благостью твоею

[Возносит вопль]

[О боже, - грешный, злобствуя врагам]

Возносит грешник вопли к небесам.

Но тот, который с самого созданья -

Единый был безвинен пред тобой,

Приял неизреченные страданья;

А весь исполненный любви святой:

"Отец мой! отпусти им грех незнанья!" -

Молился за объятых слепотой.