23-го его высочество не выходил к проповеди. После обеда ему представлялся камер-паж императрицы Гольштейн, который прежде был в большой милости у императора, но теперь много утратил своего значения.
24-го. В этот день, после обеда, шведский посланник имел в Старопреображенском первую аудиенцию у императора в присутствии Головкина и Остермана.