5-го, перед молитвою, князь Меншиков присылал к герцогу своего военного секретаря Вюста с приглашением пожаловать завтра утром со всею свитою на празднество по случаю дня своего рождения. Около 12 часов его высочество поехал к тайному советнику Бассевичу обедать и в то же время посмотреть на свадьбу младшего герцогского повара Пфейфа.
6-го было рождение тайного советника Бассевича, которому пошел 53-й год (В “Дневнике” за 1721 год Берхгольц под этим числом говорит, что Бассевичу пошел 44-й год (ч. I, стр. 245); следовательно, где-нибудь ошибается.). Так как мы с асессором Сурландом сговорились со всеми герцогскими музыкантами приветствовать его в этот день в 5 часов утра прекрасною музыкою, то я явился к нему в дом еще до 5-ти; однако ж музыкантов успел собрать не прежде, как к 7 часам. Когда все было готово, мы вошли потихоньку в переднюю, где музыка вдруг началась и приятно разбудила нашего новорожденного, который всячески благодарил нас и угощал ликером и сахарными пряниками. С этого времени он до обеда почти ни на минуту не был свободен, потому что гости, один за другим, являлись к нему с поздравлениями. Около 11 часов его высочество, в величайшем параде, поехал к князю Меншикову, который вместе с своим рождением справлял и новоселье в новом городском доме, выстроенном им от самого основания не более как в три месяца. Быстрота изумительная, тем более что дом большой и очень красивый. Граф Ферзен шутя сказал князю, что для него легче выстроить дом, чем ему достать себе медвежью шубу, потому что уже недели за три или более начал хлопотать о молодом медвежьем мехе и все-таки не покончил еще дела, между тем как княжеский дом, который тогда и вполовину не был готов, теперь уж совершенно окончен. Тот от души смеялся, и отвечал, что это зависело от числа рабочих, хорошего запаса материалов и прилежного понуканья, в котором с его стороны недостатка не было. Общество у Меншикова было очень многочисленно, и из здешней знати недоставало только семейства Шафирова, который еще не помирился с ним; поэтому в большой зале нового дома накрыто было 3 стола — один, за которым сидел его высочество, приборов на 40, другой, средний, на 24, и третий, именно дамский, на 30. Когда уже несколько времени сидели за обедом, приехала герцогиня Мекленбургская, которую как князь, так и княгиня и все дамы встретили у входа, на крыльце. Она, как скоро вошла в залу, села за дамский стол и также начала кушать. Все три стола были сервированы очень хорошо и роскошно; вина подавались превосходные, что на русских празднествах большая редкость, но только не у князя, который живет весьма богато. Во время обеда сперва раздавались трубы и литавры, потом явилась инструментальная, а наконец и вокальная музыка, исполненная княжескими певчими. Между ними были прекрасные голоса, в особенности басы; но о манере они не имеют никакого понятия и исполняют только прямо что указывают ноты. Ноты их почти такие же, как наши, только без разделения тактов линиями. Для всех тостов подавались маленькие рюмки, в которые всякий мог наливать сколько хотел. При провозглашении каждого здоровья палили из пушек, поставленных, по приказанию князя, перед его домом в числе 17 штук. После обеда гости, напившись чаю и кофе, принялись танцевать. Начали польским — его высочество с герцогинею Мекленбургскою, князь с княгинею Черкасскою и тайный советник Бассевич с княгинею Меншиковою; потом поменялись дамами, и его высочество танцевал с княгинею, князь с герцогинею Мекленбургскою, а генерал-майор Писарев, заменивший тайного советника, с княгинею Черкасскою. Затем последовали менуэты, и танцы продолжались таким образом до 9 часов вечера. Его высочество был в этот день необыкновенно весел и обращался очень дружески с князем, который был с ним чрезвычайно приветлив, равно как и герцогиня Мекленбургская. Князю пошел с нынешнего дня 50-й год.
Свободное копирование
