17-го я встретил в Вайваре, в 18 верстах от Нарвы, часть царицыной свиты, от которой узнал, что ее величество хотела выехать с нею в один день, но что почему-то это было отложено до следующего дня, то есть до нынешнего. Говорили также, что его королевское высочество пробудет еще два дня в Ревеле у ее величества царицы, чтоб дать немного отдохнуть лошадям, но что его величество царь уже 16-го рано утром отплыл на фрегате и что корабль для прислуги и вещей его королевского высочества совсем готов и ждет только попутного ветра. Вечером того же дня приехал я в Нарву; но так как было уже поздно и городские ворота давно заперли, то мы остановились перед городом, на даче бургомистерши Геттен. Я и без того хотел остановиться там, потому что слышал от многих попадавшихся мне на станциях свитских кавалеров, что во всем городе нельзя найти дома с конюшнею о десяти стойлах, а мне не хотелось разделять моих лошадей из опасения беспорядков; кроме того, я знал, что будет много неприятностей с конюхами, которые оба были пьяницы; на этой же даче как раз была превосходная конюшня для 10 лошадей. Из города (где увидели, как я проехал мимо городских ворот) тотчас прислали ко мне караульного солдата с вопросом, кто я такой и есть ли у меня паспорт. Я отвечал, что принадлежу к свите его высочества герцога Голштинского и паспорт имею. Вслед за тем комендант, выслав ко мне своего адъютанта, велел сказать, что если я хочу въехать в город, то ворота тотчас отворят, и спросить, не знаю ли я, когда приедет в Нарву его королевское высочество. Я сказал, что выехал из Ревеля еще в прошедшую субботу и потому не знаю, когда [125] будет сюда его высочество; за предложение же въехать в город велел благодарить и отозвался, что уже слишком поздно, что лошадей давно отложили и что, кроме того, я располагаю на другой же день немедля ехать дальше. Так как во всем предместье не было возможности купить ни сена, ни травы, а у меня был паспорт от рижского губернатора Левена, где предписывалось выдавать мне их по всей дороге сколько будет нужно и безденежно, то я показал его адъютанту, которого просил приказать людям принести для моих лошадей немного сена или указать, где бы я мог достать его на ночь. Прочитав мой паспорт, он объявил мне через извозчика (служившего мне переводчиком), что документ этот был действителен только до последней станции, что дальше он не имеет никакой силы, потому что Нарва принадлежит к другой губернии; но что я и без того могу положиться на г. коменданта, который немедленно примет все меры для доставления мне необходимого; чтоб я сказал только, сколько именно овса и сена мне нужно, и он тотчас же велит взять того и другого из царских магазинов, а что купить нечего не только в предместье, но и в самом городе. Поблагодарив за такую готовность, я просил его засвидетельствовать мое почтение г. коменданту и сказать ему, что я очень сожалею о беспокойстве, сделанном ему для меня в ночную пору, и что не замедлю на другой день явиться к нему и лично благодарить его. Выпив у меня рюмку водки, адъютант ушел, и, по его распоряжению, я скоро получил требуемое.
Свободное копирование
