Льеж (Liége)
Да умный человек не может быть не плутом!
«Вот вы пишете здесь, что вы были профессором греческого языка в Москве, а ведь я очень хорошо знаю, что там профессором этого предмета — Ежовский!» — Помилуйте! — сказал я — Ежовский принадлежит уже к древней истории: едва ли кто теперь в Москве запомнит Ежовского. — Поляк помялся немножко — пробормотал что-то сквозь зубы, пошарил в кармане и дал мне два франка, за что я его сердечно поблагодарил.
Эта сцена происходила у двери маленького садика внутри гимназии (collége) между древними монастырскими аркадами. Полукружием стояли перед нами воспитанники в синих блузах — это был их час роздыха, а поляк был их надзирателем. Они смотрели на меня с любопытством и с некоторым участием. Впоследствии я давал некоторым из них уроки греческого языка и был, что называется репетитором при гимназии: даже шла речь о том, чтобы дать мне греческую кафедру, и оно вероятно бы состоялось, если б не назарейское безумие!
Получивши два франка — последнее подаяние, я как-то прибодрился, я чувствовал, что достиг крайнего рубежа моих странствований и нашел место упокоения. Пришедши домой, т.-е. к петушку (au coq), я застал хозяина в хлопотах: он заботился найти мне какое-нибудь место. В проливной дождь он отправил меня с каким-то мальчиком в славный мебельный магазин, где нужен был сиделец. Это было просто бестолково, и кончилось, как можно было ожидать: щегольски одетый хозяин, взглянувши на мою измоченную блузу и. нечесанную наружность, с утонченною вежливостью отвечал, что «pour le moment он в моих услугах не нуждается». — Я рассказал хозяину о своей неудаче. «Ну уж не беспокойтесь! мы вам место найдем. Savez-vous panser un cheval? Умеете ли вы ходить за лошадью?» — Ну уж признаюсь: этого-то я уж вовсе не разумею. — «А жалко! Если б вы вот этак знали как ухаживать за лошадью — я сейчас бы вас пристроил к месту». — Жена покачала головою и с видом укоризны сказала мужу: «Неужели ты в самом деле этакое место предлагаешь monsieur Louis?» Меня называли этим именем по ошибке: какой-то французский солдат Louis расписался в книге постояльцев подле меня: вот так меня и перекрестили его именем: краткости и ясности ради. — Признаюсь откровенно: у меня была сильная охота, страстное желание сделаться слугою — испытать всю свежесть этого нового положения, обещавшего много опытов, новых ощущений и бездну приключений. К несчастью, это не удалось, а всему виною хозяйка: зачем же она покачала головою? Что ж делать? подождем до поры до времени: коли мне не удалось быть конюхом, то может быть другое место» в этом роде найдется!
Свободное копирование
