В это время у меня появилась какая-то странность в характере. Иногда к нам приходили играть дети из соседних дач. Я с ними мирно играл, веселился и вдруг, в момент особого восторга я вдруг хватал мальчика или девочку и кусал. Кусал – куда попало. Помню мне говорили, что когда к нам пришел мой двоюродный брат Шура Гутман, а он был очень красив, с длинными кудрями до плеч – я его от восторга укусил за щеку. Он, конечно, страшно был испуган таким приемом, ревел на всю улицу. Меня ругали, загнали в дом, поставили носом в угол. Тетя Лиза, его мать, обиделась и уехала с ним к себе. Моя мама и тетя Лиза – родные сестры.
Через несколько дней я пришел к ним на дачу. Шурка, помню, сел в ящик, и мы вместе с его старшим братом Саввой Гутманом (он был старше меня на два года) привязали к ящику веревку и возили Шурку по двору. Ящик без колес, волочить его трудно. Мы скоро устали и бросили его возить. Здесь Шура опять ревел, побежал к своей маме (тете Лизе), жаловался, а она утирала ему глазки нежно-нежно его уговаривая.
Воспоминания имеют одну особенность: ты знаешь, что случится потом, и всякий раз удивляешься тому, насколько мы далеки о предчувствия своей судьбы. Пройдут десятилетия, и на старости лет Шурка, став довольно известным писателем Александром Воиновым, сдаст тетю Лизу, свою мать, в дом престарелых, так как с ней не захочет жить его молодая жена. Но еще перед этим, когда у меня появилась ты, нам с мамой приходилось спасать тебя от тети Лизы, которая, как только оставалась с тобой вдвоем, кусала тебя за щеки и после каждого ее визита твое личико было все в синяках. А вот старший сын тети Лизы Савва Гутман, погибнет в сталинских лагерях, куда его заточат по знаменитому делу врачей. В 50-х годах тетя поедет искать его следы на Дальний Восток и там узнает, что вертухаи забили его насмерть, затолкав сапогами под скамью.
