1 октября. День этот я провел у Александра Ивановича Вульфа, обедал там, играл в вист - и проиграл 750. Там была тоже Лихардова и, по обыкновению, любезничала со мною; она, как прежде намеревалась, теперь не едет в деревню. Не знаю, удастся ли мне с ней кончить, но во всяком случае должно мне дойти до чего-нибудь явного, для поддержания своего доброго имени. - Вот третий день, как я стал по утрам окачиваться холодною водою, что приятно и здорово. - Говорят, что мы заняли в Голландии 36 мил. для продолжения войны - это неутешительно, после набора 16 человек рекрутов с 1000 в один год: это первая выгода наша от этой войны, если мы не будем считать приобретенную нами славу.
2 октября. Нигде я не был, кроме с Анной Петровной и в Справчн. место. - Египетские войска очищают Морею, на место их высажены французские: не знаю, к чему они теперь нам нужны, когда Ибрагим Паша оставит Морею? - Мария де Глория, португальская королева, привезена в Плимут.
Варна все еще не сдается, и турки стараются ввести в нее подкрепление.
У меня опять целый почти день была изжога, и я весь вечер проспал.
3. Я продолжаю переводить Ван-дер-Вельде и собираюсь описать студенческую жизнь мою, - очень занимателен был бы рассказ студенческих обычаев, борения их мнений и умов и их вдохновенного стремления к прекрасному. - Вечером я был у Натальи Васильевны, чтобы у ней более не бывать.
Сегодня приехала из Одессы императрица.
4 и 5 октября. День рождения Сергея Михайловича Лихардова я провел весь почти у него: играл в карты и рассуждал с ним и женою его о пустяках; последняя, по обыкновению, была благосклонна ко мне. - Вчера Княжевич рассказывал, что Гнедич напечатает скоро свой перевод "Илиады". - Недавно, заходя к Пушкину, застал я его пишущим новую поэму, взятую из истории Малороссии: донос Кочубея на Мазепу и похищение последним его дочери. - Стихи, как всегда, прекрасные, а любовь молодой девушки к 60-летнему старику и крестному отцу, Мазепе, и характер сего скрытного и жестокого честолюбца превосходно описаны. - Судя по началу, объем сего произведения гораздо обширнее прежних его поэм. Картины все несравненно полнее всех прежних: он истощает как бы свой предмет. Только описание нрава Мазепы мне что-то знакомо; не знаю, я как будто читал прежде похожее: может быть, что это от того, что он исторически верен, или я таким его воображал себе.
Мне должно писать к Лизе, но не знаю что: голова пуста, язык нем, а воображение застыло, или заснуло, или вовсе его нет...
6. Несмотря на дурную погоду - снег, ветер и грязь, - я был в департаменте, но по-пустому: там нечего было делать. - Обедал я потом у Бегичевых, а вечер был с Анной Петровной.
Свободное копирование
