11 июля, пятница. Утром, выполняя вчерашние указания Валерия, сорок минут ходил по стадиону, хотя и не выспался. Высыпаюсь плохо, когда накануне много ем, но и когда не ем, не могу заснуть без включенного телевизора. Это старческое, ум не отдыхает, часто встаю и просыпаюсь от какого-нибудь громкого крика из говорящей машины.
Утром же немного поработал над докладом, а потом поехал в Институт. Здесь сегодня совещание по письменному экзамену и выработка стратегии. К всеобщему удивлению, у нас сегодня 6,5 человек на одно место. Поговорили о том, как будем писать этюды, и о проверке присланных на конкурс работ. Анализировать работы трудно, по инструкциям из министерства все зашифровано. Но абсолютно не все равно, когда читаешь и не знаешь, сколько лет абитуриенту, из города он или из деревни, девушка это или парень. Такое усреднение не для творческого вуза. Л.М. рассказывала о выступлении Ливанова на совещании ректоров. Было интересно, впереди сокращения, много филиалов вузов будут закрыты, но образование получает сейчас в 20 раз денег больше, чем прежде. Высшее образование -- одна из форм не выпустить молодежь, склонную к бунтам, на улицу.
Около трех часов дня прихватил С.П. и своего таджикского повара, садовника и уборщика и поехал на дачу. Но завтра мне надо вечером возвращаться -- в воскресенье апелляционная комиссия. Надо быть к десяти. И еще вечером консультация. Ехать в пятницу из Москвы не сахар, но зато слушал радио, где вел дневной разворот главный на "Эхе" Алексей Венедиктов. Конечно, он лучший из всей команды журналист, самый информированный и, наверное, самый не злой. Еще я люблю другого Алексея -- Осина, тот всегда отстаивает свою точку зрения. Украина, беженцы, сын депутата Селезнева.
Уже подъезжая к Обнинску, вдруг услышал, что уполномоченный Верховной Рады Украины по правам человека Нина Карпачева вдруг заинтересовалась судьбой Надежды Савченко, летчицы-наводчицы, которая навела выстрел из миномета на наших журналистов и теперь каким-то образом оказалась в тюрьме в Воронеже. Несколько недель назад ее захватили ополченцы. Меня поразило, что тысячами женщин-беженок, оказавшихся в России, эта уполномоченная не интересуется, а нужны права наводчицы, чьи руки обагрены человеческой кровью.
Свободное копирование
