4 мая, воскресенье. Уже в Москве. По новостным каналам, кроме Украины, ничего, а на остальных пляшут и поют. С Украины страшные подробности из Одессы, бои под Славянском. В Мариуполе федералы взяли еще одно административное здание и разгромили местное логово "Батьковщины".
Днем, сразу как приехал, посмотрел четыре коротких фильма о радио -- скоро День радио и какая-то круглая дата. Это у меня было записано -- канал "Культура" в самое "несмотрибельное" время четыре дня подряд. Стал смотреть, потому что позвонили с телевидения, а летом съемочная группа приезжала ко мне. Сделано четыре блока -- детское вещание, музыкальное, театр у микрофона и некий разгонный блок. Все довольно плотно и информационно. По телевизору повидал старых знакомых: Нелю Алекперову, Колю Нейча, Кирика, Эмиля Григорьевича Верника, Вениамина Смехова, как же без него. Каждый тянул одеяло на себя. Верник вспомнил о Проскурине и о том, как он, Верник, писал радиоспектакль. Смехов говорил о Театре на Таганке, и это было скучно. Из моего выступления выбросили все, что касалось передач литературного блока, все, что было связано С.Г. Лапиным, Э.Н. Мамедовым. Никто и не заикнулся об Александре Денисовне Беде, Анне Меньшиковой, Юрии Летунове -- редакции часто лишь улавливали импульсы, которые шли от руководителей вещания.
Вечером опять показали страсти с Украины. Уже когда лег спать, то вдруг по телевидению началась передача о Льве Кулешове. Я так мало о нем знал, а здесь все подробно и определенно -- его вклад в кино огромен, но результатами воспользовались другие. Из подробностей -- благородство Ивана Пырьева, в Париже, в Сорбонне сказавшего, что то новаторство в монтаже, которое в Сорбонне уже назвали "эффектом Пырьева", на самом деле идея Кулешова, а он, Пырьев, лишь следовал за учителем. Это я еще к тому, что наша интеллигенция Пырьева дружно ругала -- ну, как же, "Кубанские казаки", "Сказание о земле Сибирской"! А вы попробуйте снять своих "Казаков", чтобы они продержались на экране семьдесят лет!
Свободное копирование
