25 января, суббота. "Эхо Москвы" доходит и до берегов Индийского океана. Верховный суд сократил срок отсидки Платону Лебедеву, и ныне этот комиссар "Лукойла" тоже, вслед за Ходорковским, на свободе. Правда, остался невыплаченный в 17,5 миллиарда долг или штраф за утаенные налоги. Из-за этого Ходорковский не может въехать в Россию -- потом и не выпустят, а Лебедева поэтому же не выпустят сейчас.
На Украине все ближе к гражданской войне -- похоже, что правительство ничего не контролирует. Фигура Януковича, по меткому определению Сванидзе, "всем группам подмигивающего", вызывает презрение.
Все утро на пляже читал книгу Арто и к обеду закончил. В целом, если говорить по-настоящему, Арто очень интересен своими частностями. Выписываю в основном то, что касается моего, слова.
"Немало можно было бы сказать относительно конкретной значимости интонации в театре, об этой способности самих слов порождать некую музыку в зависимости от способа, каким они произнесены, и безотносительно к их конкретному смыслу, -- ведь такая музыка может идти даже вразрез с этим смыслом; можно было бы сказать о способности слов создавать под поверхностью языка своего рода подводное течение впечатлений, соответствий, аналогий. Однако подобный театральный способ рассмотрения языка уже является лишь одной из второстепенных его сторон для драматурга, а потому, в особенности в наши дни, драматург вовсе не считается с ним, создавая свои пьесы".
Или:
"Заниматься метафизикой словесного языка -- значит, принудить язык выражать то, что он обыкновенно не выражает, это значит использовать его новым, особым и необычным способом, вернуть ему все возможности физического потрясения, активно разделять и распределять его в пространстве, выбирать интонации абсолютно конкретно, возвращая им былую способность действительно взрывать и проявлять нечто, значит восстать против языка и его сугубо утилитарных, я сказал бы даже, озабоченных пропитанием истоков, против его низкого происхождения загнанного зверя, наконец, это значит рассматривать этот язык как форму заклинания".
О кризисе театра говорят с его возникновения как о кризисе литературы и нравственности. А вот "новый" театр -- это, пожалуй, то, что в 1920-е годы у нас уже было. Это грандиозные зрелища в Петрограде, здесь надо вспомнить имена Радлова, Анненкова, Эйзенштейна -- мастеров народного театра. Но вот еще частности:
"Идея пьесы, созданной непосредственно на сцене, когда приходится наталкиваться на препятствия постановки и препятствия самой сцены, настоятельно требует открытия некоего языка -- языка активного и анархического, где были бы преодолены обычные ограничения чувств и слов.
Во всяком случае, спешу тотчас же это сказать, театр, где режиссура и постановка, то есть все специфически театральное в нем, подчинены тексту, это театр глупца, безумца, извращенца, грамматиста, лавочника, антипоэта и позитивиста, иначе говоря, это театр Запада".
"Публика, принимающая ложь за истину, обладает чувством истины и всегда реагирует на нее, когда последняя являет себя".
"И признаем наконец, что то, что некогда сказано, говорить более нельзя; что одно выражение не годится на то, чтобы его употребляли дважды, оно не живет дважды; что всякое произнесенное слово мертво и действует лишь в тот момент, когда произносится, что форма, которую раз употребили, более не нужна и зовет лишь к поискам иной формы".
"Довольно индивидуалистических стихов, от которых гораздо больше выигрывают те, кто их создает, чем те, кто их читает".
"Театр должен стремиться любым способом поставить под сомнение не только все аспекты объективного и доступного описанию внешнего мира, но и мир внутренний".
Обедали, как уже привыкли, в два часа в ресторане на берегу. Опять салат из тунца и жареные креветки с овощами и рисом. Креветки на двух палочках, общим числом восемь, риса и жареных овощей совсем немного, но наелись. На пляже я обычно объявляю: до ужина осталось три с половиной часа, два часа, час...
Вечером, после ужина, решили посмотреть американский фильм, буквально выпрыгнувший из Интернета. В основном из-за некоторой филологичности в названии -- "Мимесис", имитация, повторение. Термин, употребляемый и в философии, и в филологии. Уже хотели бросить смотреть -- про вампиров и ту чертовщину, которую я не люблю, -- но хорошо, что досмотрели. После конференции любителей фильмов ужасов группка энтузиастов решила собрать на вечеринке с полдюжины по типам отобранных гостей и с ними повторить содержание некоего фильма "Ночь живых мертвецов". Можно представить, что из этого получилось. Жуткий, кровавый фильм. Нравоучительная его сила в опасности искусства открывать некоторые темы. Не продолжаю, но вспоминаю наше телевидение с его культом низменного и опереточно-прекрасного.
Свободное копирование
