16 ноября, суббота. Моя болезнь перемещается по различным частям бренного тела. Вроде бы меньше болей в суставах и бедрах, но так распух средний палец правой руки, что почти не двигается. Так бы я уже сел за компьютер, но в надежде, что к утру все пройдет, остался лежать и дочитывать "Книгу без фотографий" Сережи Шаргунова. Все-таки невероятно талантливый писатель с особенным зрением и стилем. Страницы, особенно про родню, безукоризненно написаны. Но мое обостренное чутье все-таки ощущает заданность и намерение написать как надо, чтобы и издателю понравилось, и чтобы читатель купил. Есть и определенные нестыковки. Что-то Сережа недоговаривает, может быть, неумеренность своего честолюбия. Но какой талантливый и хваткий парень!
Уже после одиннадцати вспомнил, что сегодня конкурс "Пенне" и помчался в ЦДЛ. Народу в зале было больше, чем обычно. После довольно длинной процедуры выступлений и рецензентов, и номинантов были подведены итоги. Победил Саша Архангельский, на втором месте -- Михаил Левитин с повестью "Чехи", а уж "Тетя Мотя" Майи Кучерской, филолога, журналиста и православного автора, оказалась на третьем. Все победители, а Архангельский -- лидер. В этом году денег членам жюри, по крайней мере мне и Андрею Туркову, не заплатили, а работы было много, вместо того чтобы ехать в отпуск, читал, как говорится, "взасос" (Пастернак, "На ранних поездах") целых три недели. Миша Семерников в телефонном разговоре сказал, что в этом году деньги пошли через Литературный музей, который стал возглавлять Дмитрий Бак, и поэтому мог не прийти, но Дом литераторов, дескать, борется. Видимо, боролись недостаточно активно. Об этом мы разговаривали с Андреем Михайловичем, когда я вез его домой -- нам по дороге. И он, и я, как оказалось, без этих денег могли бы прожить, но оба мы на эти деньги рассчитывали. Впрочем, банкет, на который деньги нашлись, был неплохой
В машине Андрей Михайлович рассказал мне удивительную историю. Некоторое время назад известный деятель культуры Михаил Сеславинский собрал в своем правительственном офисе определенный народ, чтобы отметить передачу бумаг и рукописей Алексея Суркова в какой-то государственный архив. Собрание автографов и документов покойного поэта этот бывший в советское время преподаватель общественных наук, как было заявлено, за собственный счет приобрел в антикварном отделе книжного магазина "Москва", где это собрание было несколько раз уценено. Дождался низкой цены и купил. На этой "презентации", где Андрей Михайлович (он писал о Суркове) оказался наряду с другими деятелями сегодняшней литературы. И вот тут было разыграно удивительное представление. Из собрания бумаг -- а, как известно, Сурков был не только крупным поэтом, но и крупным литературным чиновником -- вынимались отдельные листы с доносами, докладными записками, служебными заметками и под сочувственные клекоты определенной публики читались, часто определенными деятелями писательского цеха. Естественно, Андрей Михайлович такой односторонней оценки так занятно веселящейся публики снести не мог. Жаль, я не слушал этого выступления! Ну и нравы!
Уже дома, привыкнув по возможности все проверять, вышел в Интернет. Все правильно, архив -- три коробки общим весом сорок девять килограммов, документы читали: "Наиболее интересные документы во время передачи зачитывали государственные деятели, телеведущие и писатели: Михаил Маргелов, Наталья Дементьева, Полад Бюльбюль-оглы, Владимир Толстой, Светлана Сорокина и другие". И заключительная в данном сюжете цитата: "Архив был передан из рук в руки от руководителя Роспечати Михаила Сеславинского директору Государственного литературного музея Дмитрию Баку"
