21 августа, среда. Пишу уже в аэропорту Хитроу, добрались сюда на метро что-то за полтора часа, и всю дорогу я думал: почему? Почему нет такой же линии и у нас до Шереметьева, до Внукова, до Домодедова? Почему нам создают не только неудобства, но и нас грабят, забирая за поездку по пятьсот рублей. А вот в Лондоне в аэропорт, который не ближе, чем Домодедово, билет стоит восемь с половиной фунтов. Сюда, "в эту разблюдовку", это шестая зона Лондона, входит еще целый день любых в пределах этого пространства поездок. День-то мы начали с посещения музея Лондона, который тоже не близко. Почему? Почему из любого конца города на метро можно поехать, нет-нет, въехать в аэропорт, минуя всех таксистов, сборы за пребывание -- я-то езжу в аэропорт часто на машине, по крайней мере на машине меня кто-нибудь встречает. А эти встречи, когда на машине надо ожидать, хотя бы в Домодедове, -- это то Домодедово, в котором во время террористического взрыва пару лет назад не могли найти хозяина! На машине надо останавливаться чуть ли не за пяток километров, потому что и трудно со стоянками, и трудно с нашей дорожной полицией, которой нужны дополнительные заработки! Как же она за "ошибочные" остановки всех стрижет!
Господи! Я ведь совсем не тот человек, который, облизываясь, глядит на Запад и утром и вечером молится на Америку -- как же хорошо там! Но где-то человеку должно быть удобно и хорошо! Почему в аэропорту никаких неудобств, при отлете никаких проверок паспортов и почему, когда даже обнаружив цельный флакон, не раскрытый еще с эры московского дьюти-фри, у меня в рюкзаке одеколона, не оказалось никаких проблем. Таможенница только порадовалась -- "хорошо, что флакон нераскрытый"!
Почему такой зеленый и привлекательный Лондон и такая удивительно унылая, заплывшая пылью, Москва? Почему ни на одном здании британской столицы не увидишь уродливого нароста кондиционера, а тем не менее большинство зданий да и жилищ тоже кондиционируют? Почему так уныла и агрессивна у нас толпа, а здесь терпелива и доброжелательна? Почему здесь жизнь везде, а у нас -- только возле станций метро? Почему у них, а не у нас бесплатны все государственные музеи? Почему так органична и хорошо вписана современная архитектура в старые дворцы, улицы и площади? Почему стоит памятник Кромвелю, а у нас поснимали все памятники Сталину? Почему здесь, в Лондоне не страшно пить воду из-под крана, и я никого не видел, плетущегося из магазина с пятилитровой пластмассовой канистрой воды для супа и чая? Боже мой, сколько у меня накопилось "почему", глядя на чужую жизнь! Но, пожалуй, хватит, а то, глядишь, наш парламент изобретет закон, не разрешающий проводить любые сравнения. Дневник -- моя отдушина, моя тоска, мое последнее в этой жизни поле битвы. Пора все начинать сначала и после завтрака отправляться в музей.
Наша очень средняя по цене гостиница каким-то образом сохраняет все замашки респектабельного отеля. Утром позавтракали, собрали вещи, никто не проверял, не прихватили ли мы с собой чужие полотенца, сдали номер, в качестве любезности нам на рецепции распечатали посадочные талоны на самолет -- зарегистрировался на рейс СП. еще вчера по Интернету. Сдали наши вещи за какую-то ничтожную цену в камеру хранения и отправились в музей города Лондона. Здесь и были куплены билеты на метро, о которых я уже написал выше. Не могу не огорчить ревнивого писателя-патриота: ну и тут все естественно, хорошо, как и положено в Лондоне. Еще раз о метро? Я вообще думаю, что в сегодняшней жизни Лондона и лондонцев очень много политической воли и стремления не сломать, а дополнить и перестроить. Не стало ли у нас слово "перестройка" символом трусости, воровства и разгильдяйства? Здесь -- как решили, так и сделали. Если что-то сделали, то пока не износится, менять не станут. Каким образом и с какой волей проложена эта сеть метро, опутавшая весь Лондон. Роскошный район Блумсбери. Несколько домов, сохранившихся после пожаров и реконструкций среди на редкость толково и славно поставленных небоскребов средней величины. На первом и втором этажах одного из них, как бы не воюя с офисами над собой, помещается огромный музей. Из окон и на подходах к музею видны средневековая стена Лондона и какие-то другие руины.
Итак, если не небоскреб, то очень высокий и современный дом. Казалось бы, городской музей надо бы поместить в какие-нибудь чуть ли не римские постройки. Ну и мучилось бы серьезное учреждение, как парень-семиклассник, выросший из своей школьной формы, крутил бы шеей, стеснялся коротких рукавов. Лондонцы впихнули все в огромный дом из стекла и стали. Сколько уж нижних этажей музей занимает, не знаю, но ощущение, что очень здесь не тесно. Иногда при осмотре музея или какой-нибудь обширной достопримечательности лимит времени идет во благо. Сразу приходится выбирать главное и основное. Мы так и сделали, но и массу интересного тоже повидали. Здесь документы и картины знаменитого лондонского пожара 1666 года и этапы строительства самого первого и, значит, самого старшего в мире метро, а какая масса предметов, приспособлений городской жизни, карт, гравюр, инструментов, которые теперь и увидишь только в музее. Все-таки один из самых больших краеведческих музеев мира. А теперь, где мы надолго зацепились -- это целая улица середины ХIX века, загадочная викторианская эпоха. И это не только вывески. Если это бар или паб, то это про бар, а если "Адвокатская контора", то давайте вспомним, что в Англии все это по-настоящему и начиналось. Но здесь еще "Аптека", "Бакалейная лавка" -- не помню, может быть, она называлась "Колониальные товары"? Здесь же "торговка" снятым молоком и той отчасти питательной жидкостью, остававшейся после того, как из сметаны сбивали масло, которую в русских деревнях называли пахтаньем. Этим и хлебом в обед закусывали рабочие, вручную рывшие лондонское метро. Ну и наконец, последнее, что буквально меня потрясло -- это огромная карета, даже не карета, а какая-то невероятная колесница, на которой в парадных случаях или ездил лорд-мэр Лондона, или и до сих пор -- вспомним недурную любовь англичан к традициям -- иногда выезжает. Фантастика!
Умер Витя Топоров, 67 лет. Раньше, когда его статьи попадались мне в руки, я часто его в "Дневниках" цитировал. Из внешней политики -- вот она и решительная польза Интернета: освободили из-под стражи Мубарака, президента Египта. Из внутренней -- наши туристические агентства уже с октября не продают в Египет туров.
Свободное копирование
