9 августа, пятница. Значит так, женщины пишут про любовь, мужчины -- исключительно про музеи. Прочел еще одну повесть на конкурс -- это Василий Дворцов "Везде царила жизнь и радость". Опубликовано в журнале "Москва", где, оказалось, теперь заместителем главного редактора стал наш молчаливый и таинственный Саша Сегень. Как и у Архангельского, основное действие происходит в музее, в большой подмосковной усадьбе, принадлежавшей некому Поэту. Здесь менее глобально, много разговоров в духе журнала "Москва", то есть связанных с религией и историей. Меньше сюжетной остроты, мне многое здесь ближе, и Дворцов знает тоскливое подмосковное окружение: запойных, одиноких матерей, рэкетиров. Основные герои не очень естественны, много идеализации в духе житийной литературы. Не всегда определен язык, хотя он достаточно просторен, скучновато, хотя, наверное, духоподъемно. Кое от чего в языке -- не часто! -- меня мутит. Это, наверное, называется русским стилем
"Темный фиолет вытянутого овалом пруда от бледной голубизны неба отделялся рамой изумрудной осоки. Загустевшую водную сонливость то и дело протяжно просекали вихрящиеся ветерки, но наскоро осеребрявшие поверхность полоски ряби тут же бесследно растворялись, не нарушая глубинного покоя".
Или:
"Из багажника пропыленного тойотовского паркетника на крыльцо выгружали пачки плоских тонких книжек, скорее всего, альбомов или календарей. Правильно сказать, когда мы подошли, все уже выгрузили, и Микуле досталось лишь извинительно прихлопнуть дверку".
Свободное копирование
