2 мая, четверг. Замечательный был день, потому что видели много интересного. Конечно, само по себе занятно, что в Англии с ее жесткими законами существовала деревушка, где влюбленные могли вступить в законный брак без разрешения родителей. Не близко ли здесь к проблематике Шекспира, который тайно обвенчал Ромео и Джульетту? Деревушка называется Гретна-Грин, и, конечно, вокруг такого обстоятельства, выкованного историей и английским прецедентным правом, не могло не возникнуть целой индустрии. И деревушка, и ресторан, и магазины, и стоянка для автобусов, все есть. Здесь продают какую-то немыслимую ткань. В путеводителе об этом так: здесь находится знаменитый Tartan Shop, "где впервые появился мемориальный тартан леди Дианы". Не понял, не видел, не интересно. Но здесь, в этой деревушке, состоящей из магазинов, есть еще и замечательный музей, кузня, где, собственно, и узаконивалось это отчаянное предприятие -- брак без разрешения родителей. Родители ведь почти всегда против, а Англия -- передовая страна демократии. Но в кузню надо было еще на чем-то приехать. Какие же здесь, в деревенском (платном!) музее выставлены экипажи! И старые дилижансы, и кабриолеты, и фермерские повозки, и роскошные ландо, и непривычные для седых времен автомобили. Нет, это надо не только смотреть, но и рассматривать, фотографировать и размышлять, как любовь способствовала развитию техники.
Потом опять пленительное смотрение в окно. В каком-то смысле Англия всегда и великолепна, и живописна. Примитивно выражаясь, они тысячу лет только между войнами и делали, что стригли и укатывали свой "газон". Если дом, то он обвит диким виноградом, если луг с пасущимися на нем лошадьми, то он обнесен проволочным забором. Жизнь ухоженная и по-протестантски бережливая. Едем, оказывается, уже давно "через самый посещаемый национальный парк Англии Озерный Край". Туриста надо куда-нибудь заманить, что-нибудь рассказать и отпустить погулять. В общем-то, туристическая фирма, если бы могла, то не выпускала бы туриста из автобуса, как раба в Древнем Риме, на вилах вбрасывая в автобус компактные завтраки, обеды и ужины. Но так уж сложилось, что шофер автобуса через определенное количество времени обязательно должен был получить перерыв. Высадились практически на пристани. Впереди гладь озера, окруженного высокими холмами, солнце, какие-то отходящие на прогулку суденышки, детишки, уже готовые к поездке, в спасательных жилетах. Озерный Край! Качаются на голубой волне наглые и жадные до подачек белоснежные лебеди. Сразу вспомнил и нашу преподавательницу Елену Алимовну Кешокову, уже много лет неустанно читающую нашим студентам семинар о поэтах "Озерной школы". Это все романтики, учившиеся почти одновременно с Байроном в Кембридже. Вспомнил также и байроновского "Дон Жуана", в котором лорд и аристократ так хорошо над этими тихими, неплохо устроившимися "озерниками" поиздевался. Память, не подкачай! Татьяна Гнедич замечательно, сидя в сталинских лагерях, все это "онегинской строфой" перевела. Прямо с начала, с зачина!
Боб Саути! Ты -- поэт, лауреат
И представитель бардов, -- превосходно!
Ты ныне, как отменный тори, аттестован:
это модно и доходно
Ну как живешь, почтенный ренегат?
В Озерной школе все, что вам угодно,
Поют десятки мелких голосов,
Как "в пироге волшебном хор дроздов..."
Я полагаю, что стихи великого поэта способны оживить любой самый скучный текст, тем более что с университетских времен ни один читатель томик Байрона в руки не брал. Но есть и еще обстоятельства, приковывающие взгляд к великому английскому поэту. Как точно он обрисовал положение и в русской поэзии, и даже в русской литературе. Как отчаянно русская современная литература жмется к дающей тиражи и славу власти. Я все-таки рискну из этого введения в поэму Байрона на берегу английского озера собрать кое-что об отечественных стихотворцах и литературе.
Когда пирог подобный подают
На королевский стол и разрезают,
Дрозды, как полагается, поют
Принц-регент это блюдо обожает
И Колридж-метафизик тоже тут,
Но колпачок соколику мешает:
Он многое берется объяснять,
Да жаль, что объяснений не понять
Даже не знаю, кого из ныне действующих творцов подставить под громкое имя Саути. Все, несмотря на свою раскрепощенную либеральность, жмутся к носителям высшей власти и, несмотря на кухонные разговоры, готовы стать "доверенными лицами". Вспомнил, как один модный певец-бард стал народным артистом после гастрольно-выборной поездки с "принцем-регентом".
Ты дерзок, Боб! Я знаю, в чем тут дело!
Ведь ты мечтал, с отменным мастерством
Всех крикунов перекричав умело,
Стать в пироге единственным дроздом
Или это о нашем премиально-либеральном процессе:
Людей получше вас всегда чурались,
Друг друга вы читали, а потом
Друг другом изощренно восхищались
И вы сошлись, естественно, на том,
Что лавры вам одним предназначались
Но все-таки пора бы перестать
За океан озера принимать
Или:
А я не смог бы до порока лести
Унизить самолюбие свое,
Пусть заслужили вы потерей чести
И славу, и привольное житье
Или:
Ваш труд оплачен -- каждому свое
Народ вы жалкий, хоть поэты все же.
В "Озерном Краю" в безымянном для меня городке с озером, где мы останавливались покормить лебедей, пожмуриться на весеннем солнце и "прогулять" нашего шофера, члена очень требовательного шоферского профсоюза, мне очень понравилось мороженое, в меру сладкое, в меру мягкое, в каком-то изысканном рожке и, похоже, с полным отсутствием пальмового масла. Мне даже показалось, что Англия добилась от своих производителей полной адекватности продукта и того многого, что на нем написано.
А что у нас следующее по расписанию? Город Честер, его знаменитые черно-белые дома и прогулка вместе с гидом по городу. В Честере в одном из магазинов я купил себе кроссовки. Люблю обувь. Знаменитый театральный критик и гуру Виталий Вульф мне в свое время внушил: надо иметь много пиджаков и хорошую обувь. Сам он, когда выезжал в Европу, покупал все недорогие пиджаки, которые видел. Ну, а я, не рискуя покупать себе дорогую английскую обувь, купил кеды. Прогулка была замечательной, видели все, что полагалось. И городские старинные стены, по которым прошли неспешным шагом, и замечательные часы, подарок какого-то мецената, и еще средневековый "позорный столб", стоящий в центре, и эти самые черно-белые дома. В Германии эти дома, кажется, называют "фахверховыми" -- некий деревянный костяк и наполнитель. Но здесь это почти средневековые небоскребы, красиво, чисто, просторно, экономно. Я бы по этому городу походил и еще, но мы переезжаем. Почему-то Англия мало впечатляет -- плохо знаю литературу? Или уже пресытился Средневековьем в Европе? Едем в Уэльс -- опять неповторимое кино в окне. О городе Раффин, где мы будем останавливаться, я ничего не знаю и ничего о нем не слышал.
Свободное копирование
