8 апреля, понедельник. Начинаю приходить к выводу, что документальное кино на фестивале много интереснее художественного. Лучшие художественные фильмы -- это когда нет претензий на Большой кинематограф. Это вчерашний "И не было лучше брата" Мурада Ибрагимбекова или "Честное пионерское" Александра Карпиловского, показанный в первый день. Большинство фильмов принадлежит к фестивальной породе: многозначительных, ложно значительных, затянутых, якобы интеллектуальных.
Утром три документальных фильма, один лучше другого. Фильмы о литературе. Это "История одной мистификации" -- отношение творческого соперничества между Пушкиным и Грибоедовым (режиссер Р. Кузмина; в титрах также указано, что фильм сделан по идее Екатерины Варкан, в фильме Катя несколько раз появляется, молодец). Потом фильм "Женщина эпохи танго" -- сенсационное интервью, которое много лет назад Эльга Лындина взяла у последней возлюбленной Маяковского, а потом Павел Мирзоев превратил в прекрасный и глубокий фильм; и, наконец, опять фильм о литературе, с, казалось бы, названием, ничего о литературе не говорящим, -- "Если бы не Коля Шатров". Кино воскресило и подняло буквально из небытия и неплохого поэта 1950-х годов и человека, без которого мог не состояться "Доктор Живаго". Кино как историк и хранитель литературы
Вечером показали фильм Александра Прошкина "Искупление" по повести Фридриха Горенштейна. Ярко говорил о Горенштейне сам Прошкин, он его знал. Фильм талантливый, но у меня претензии -- слишком много математики, актеры ходят по заранее вычерченным орбитам.
Вечером, когда прихожу в гостиницу, сразу ложусь в постель -- тяжелая это работа смотреть кино по много часов в день да еще что-то записывать. Но раз в год, когда я бываю в Гатчине, я получаю довольно полную картину.
Свободное копирование
