6 апреля, суббота. Три фильма, и приехал Егор Анашкин
Сначала -- 80 минут -- невероятно растянутый фильм Галины Долматовской "Счастливчики 60-х". Это все знакомые и привычные лица: Евтушенко, Рождественский, Окуджава, Ахмадулина, Неизвестный, Мессерер и Алла Демидова с большим рассказом. Все борцы за свободу в пыльных шлемах. Они сделали эпоху, будто не существовало Белова, Распутина. Все это еще и плохо, скорее всего, никак не структурировано.
Второй фильм был Егора, сделанный по мотивам бессмертного рассказа О'Генри "Вождь краснокожих". Современный материал, много каскадных придумок, открытый прием, буффонада. Жюри это все не нравится, мне многое кажется остроумным. Но интересный сигнал поступил от смотревших фильм учителей. Дайте, будем показывать по школам!
Третий фильм "Дом с башенкой", поставленный Еленой Нейман. Кое-что из каталога о самой Нейман. Ей сорок, родилась в Запорожье, училась в университете на психолога. В 1993-м эмигрировала, окончила Академию киноискусства в Берлине. Стажировалась у Киры Муратовой. Ее фильм снят по автобиографическому рассказу Фридриха Горенштейна. Война, восьмилетний мальчик теряет на полустанке мать. Единственное, что запомнилось, домик с башенкой. Сделано, мне показалось, неплохо. Костя Лопушанский сказал, что продемонстрировала все, чему ее учили. Внутри есть большая неоднозначная сцена с еврейской семьей. Занятно, что, уехав, Елена свой фильм делает на Украине, кажется, в Одессе -- в титрах благодарности одесским железнодорожникам. У меня ощущение этнографической точности военного быта. Возможно, превозмогая собственные чувства, Елена Нейман кроме нищеты показывает и редкую человеческую гуманность военного быта
Днем прекрасно полтора часа гуляли по парку с Егором. Лед с озер сошел, утки нагло расхаживают по берегу, по ночью выпавшему снегу. Какое счастье видеть парк, берег, озера, ясное небо
Вечером писал Дневник, телевизор неважно, по-провинциальному путано работает. До известий не докопался, но видел по НТВ: Сергея Полонского выпустили с его дружками из тюрьмы. Ни радости, ни жалости