7 марта, четверг. Четверг -- это тот день недели, когда я ставлю минут на двадцать свои орхидеи в раковину с водой. Кустиков уже семь, это при том, что один горшочек я подарил одной своей знакомой даме. Могло бы быть восемь. А ведь все это размножилось и выросло из того единственного цветка, который года четыре назад мне подарила Катя Писарева. Цветы, как дети, украшают, но не делают моложе.
В принципе, я совершенно измучен, соревнуясь со временем. Одновременно надо следить, править огрехи, читать верстку, проверять Дневник за два года -- это 2011-й и 2012-й, которые идут в журнале "День и ночь" и альманахе "Арбухта", но нельзя забывать, а это значит, писать ежедневно и текущий год. А есть еще обязанности перед студентами, лежит еще нечитанной огромная диссертация Сережи Казначеева, прерван роман, который окружен моей собственной, все время меняющейся рефлексией. Как его дописать? Не перестоится ли? Не завянет?
Сижу дома, уже рябит в глазах от собственных текстов, от компьютера, от сравнений разных бумаг, от путаницы в файлах. А здесь еще боязнь -- что-то потеряется. Еще так называемая "светская жизнь" -- если ее не ведешь, то и в Дневник нечего писать. Все против меня -- даже, как под гребенку, новости по радио и телевидению. Ну, еще однообразие новостей -- только кражи и грабежи. Вот и еще одному депутату Госдумы -- Михееву предъявили обвинение в мошенничестве: вроде бы присвоил себе завод стоимостью в полмиллиарда рублей. Он, естественно, утверждает, что это политический наезд. Сенатор Шпигель, фармацевт, бизнесмен и продюсер Николая Баскова, уходит из Совета Федерации, поговаривают, что этот совет в ближайшее время покинут еще несколько олигархов. Окрепли, захоронили деньги на Западе, теперь им депутатская неприкосновенность уже почти не нужна. Ах, этот священный принцип частной собственности! Если бы изобрести какой-нибудь индикатор, который показывал бы, какая часть этой собственности была украдена очень богатыми людьми у народа. Как все однотонно, муравьи все одной породы, каждый в свой муравейник. Сбежали за границу братья Билаловы, которые так успешно строили в Сочи. Один из них строил, другой, как вице-президент Олимпийского комитета, принимал "выстроенное" и визировал превышения по смете. О политической составляющей братья еще не объявляли.
На фоне всех этих экономико-политических происшествий средства массовой информации с удовольствием раскручивают балетную историю. Уже арестовали троих -- это утверждает и следствие -- солиста балета Павла Дмитриченко, его считают заказчиком, и двух исполнителей: один плеснул, другой подвез и увез. Заказ лишить человека зрения обошелся в 50 тысяч рублей. Дмитриченко, которого, кажется, я видел на сцене, утверждает, что он просил подельника только Филина побить, а тот, дескать, кислотой. Кислоту предварительно выпарили, чтобы действовала наверняка. И последнее -- умер актер Андрей Панин. Этих двух трагических событий вполне хватает, чтобы занять публику вечером. В зарубежных сосисках и мясе обнаружили следы конины. Таковы новости к 18 часам. Весь день сидел над фрагментом Дневника, касающимся Палермо, правил не вполне в дорожных волнениях законченное описание, сокращал.
Вечером довольно долго по "Культуре" смотрел "Тихий Дон" Сергея Герасимова. О чем уж бушевало остальное телевидение, и не ведаю. Праздник всегда украшают обязательно советской картиной, которая взывает к лучшим человеческим чувствам. Праздничных картин у современного телевидения, видимо, нет. Параллельно читаемой диссертации Сергея Казначеева думал о том, что реализм, который труден и беспощаден к современному автору, все же -- непобедим. Как умудрилась Быстрицкая так сыграть простую казачку, ума не приложу!
Свободное копирование
