23 июля, четверг. Весь день с десяти утра до десяти вечера, без перерыва, сидели вместе с комиссией в круглом зале на экзамене по собеседованию. Сначала шли чуть ли не шестьдесят человек прозаиков Королева, потом маленькие семинары -- шесть или пять ребята Апенченко, на этот раз очень славных, талантливых и знающих, потом -- очень средние мальчики и девочки -- на детскую литературу, а потом просто никакие -- драматурги. В последнем случае Вишневской не было, но она всем поставила на всякий случай по сорок баллов и передала, что все буквально "никакие". Утром еще предстояло без очков, которые забыл дома, прочесть на апелляции подборку рассказов некого немолодого абитуриента, который пришел с фальшивой медицинской справкой, что заболел и вовремя сдать заявление не смог.
Справедливости ради надо отметить, что БНТ очень сильно вырос и на собеседовании запустил скрытые резервы, вопросы перестали быть однообразными и скучными. Вдобавок ко всему, после того как нас обязали еще и вести протоколы собеседования с каждым абитуриентом, Тарасов очень ловко составил небольшой списочек вопросов и тем. Не могу не привести, как очень толково сделанную работу.
Темы вопросов к собеседованию для преподавателей.
1. Творческое сознание и призвание. Почему Литературный институт?
2. Знание русской классической и мировой литературы.
3. Понимание современного литературного процесса.
4. Общекультурный кругозор (театр, музыка, кино, живопись).
5. Ориентация в отечественной и мировой истории, в общественно-политических тенденциях нашего времени.
Что во времени обсуждения бросилось в глаза? Во-первых, как нам ни грозили демографической ямой, народу вполне достаточно -- специальность писатель в России всегда будет более почетней, чем бизнесмен. Во-вторых, невероятное падение общего образования. Буквально ничего не знают, впрочем, это у всех по-разному, есть ребята, которые не потратили свою молодость на компьютерные игры. Запомнилась одна девушка, аж с Сахалина. Сделал некоторые записи.
Самый первый по королёвскому списку Авган Акрамов на вопрос ректора, кого он знает из преподавателей института, назвал меня, о котором прочел в Интернете и дал характеристику: "Независимо от общего мнения всегда имеет свое собственное". А. Илющенко, Москва, о родителях: "Мама раньше переводила Фенимора Купера, а теперь для нефтяной компании". Меня поразило, как иногда мы, взрослые политизированы. Один парень на вопрос о нашем парламенте сказал, что не знает ни Грызлова, ни Миронова. Другой сказал, что не знает ни одного олигарха, когда его попросили кого-нибудь из этой стаи назвать. Третий ни разу в жизни не был в театре. Сплошь и рядом с просьбой назвать кого-нибудь из современных русских писателей говорят, что читают только зарубежную литератур. Впрочем, имена Пелевина, Быкова, Улицкой, Петрушевской известны, кто-то из Сибири назвал даже Липскерова. Вот еще одно из соображений: "В связи с тем, что ЕГЭ поставил перед нами жесткие рамки, я не мог читать художественную литературу, только по программе -- готовились". Один из мальчиков, шедших на публицистику, назвал среди любимых публицистов покойного Анатолия Захаровича Рубинова.
День или два назад, со слов племянника Валеры, я узнал, что брата Анатолия уже выписали из госпиталя и отвезли домой в Дубну. Она прислал мне эсэмэску: "Вчера привезли домой после операции, чувствую себя пока погано, но не настолько, чтобы унывать. Пока, брат".
Домой приехал в одиннадцать и, чтобы заснуть, пошел еще час ходить по двору.
Свободное копирование
