29 июля, четверг. Утром пошли маленькие семинары, все это паллиативы, условности, стремление преподавателей добрать семинары, наша боязнь не найти нужного контингента. Впрочем, у Апенченко, как никогда, были хорошие и умные ребята.
С самого начала присутствовал и Е.Ю.Сидоров, нервничал, волновался, иногда краснел. Время ушло вперед, критерии стали другие, он осознал, что так набирать уже нельзя и что оценки у него чуть завышены. В одном месте я допустил бестактность: у девочки, которая поступает к нему, начал спрашивать, сетуя на отсутствие у студентов любопытства, что она знает о своем руководителе. Это мой обычный тест на внимание, на любопытство, на заинтересованность. Она сказала, что он был министром культуры. "А что написал ваш руководитель?" И тут понял, что вряд ли она помнит очень небольшую Женину библиографию.
Вечером была "Культурная революция": Великий и могучий, нужен ли он нам? О русском языке. Забойщиком, и очень неплохим, был Юра Поляков, и была еще какая-то писательница, фамилия которой от меня ускользнула. Творчества ее я не знаю. Передача в известной мере была провокационной: что хороший язык нужен, понимали все, не у всех с ним было все в порядке. Язык в известной мере еще и генетика, менталитет, потом язык. Моя собственная мысль заключается в том, что нынче и элите настоящий язык не нужен. Она потеряла свое первородство, она смешалась с плебсом и теперь маскируется демократическим языковым равенством. Английскую аристократию, например, всегда, отличал другой язык.