14 октября, Челябинск. Сначала о вчерашнем дне в ЦДЛ. Состоялись выборы первого секретаря. Процедура началась с партгруппы. Она продолжалась с 14 до 15, вел Карабасов, секретарь горкома, доктор наук, он мне понравился: все четко, ясно и определенно. Перед этим мне звонил Михалков, просил назвать, а потом и выкрикнуть двух человек -- как он подчеркнул, любой политической ориентации, на порядочность которых можно было бы положиться, -- кандидатов в счетную комиссию. Михалков намекнул, что при подсчете голосов бывало, дескать, разное. Боже мой, и это писатели! Я порекомендовал Скопа.
Кандидаты такие: в первом туре за Евтушенко -- 55, за О. Михайлова и Славу Шугаева -- по 15. Особо ощутим удар по Шугаеву. Сработали и моя фраза на парткоме: "Нам не нужно литературных лимитчиков", и его необеспокоенность литературой. За Михайлова были его опыт, война, а значит, кровь, работа на посту председателя ревкомиссии -- он принимал в Союз всех так называемых "сорокалетних" и очень неплохо вел журнал "Литературная учеба".
Евтушенко был, как всегда, театрален. В его речи была масса приемов из американской выборной агитации. Он говорил, что будет добиваться, чтобы организовать некий пул из четырех первых секретарей. И назначил бы Ю. Черниченко, М. Шатрова, А. Приставкина и себя. Это, конечно, развязывало ему руки для поездок и прежней жизни. Он также рассчитывает, наверное, что вместе с этими кандидатами к нему придут и их голоса. Но всех это испугало: просматривается мафия, клан.
В половине первого я уже в Челябинске. В дороге написал пару абзацев. Города не видел. Чаепитие в Союзе с писателями, интервью Льву Александрову из "Челябинского рабочего", и встреча в библиотеке. Город какой-то большой, широкий, неясный. В центре запоминаются отдельные дома, а не улицы. Завтра уезжаем в Златоуст.
На встрече с писателями проводил свою обычную мысль о взаимозависимости жизни и планов, производства и культуры. Та же мысль и в моем выступлении.
На сцене любовался своими товарищами. Как все же интересны, остры и талантливы эти писатели из разных городов. Понравилась поэзия Лиды Григорьевой (Москва) и выступление, артистичное, чуть заискивающее, на публику Надежды Мирошниченко (Сыктывкар).
Вечером был в гостях, в цирковой гостинице у Ник. Ивановича Годины. Пили сухое вино. Година прочел свою новую книгу. Я опять удивился, как в этом городе, в этой неразберихе, в этой неустроенности он пишет стихи такого рода: философия и мысль. Квартиру ему, наверное, дадут очень нескоро. Это эпизод в статью.
Римму Д. почти не пустили в библиотеку в ее скромном платье с белым воротничком в полосочку: если вы так одеты, то можете пройти в пальто. А ведь она такая замечательная поэтесса.
Ах, Челябинск, Челябинск... В гостинице живу в номере с каким-то толкачом. Культура-а! Секретарь обкома по идеологии -- инженер Химков.
Именно во время интервью для "Челябинского рабочего" выкристаллизовалось название: "Исполнитель".
Свободное копирование
