Так сложилось, что между нами, в нашем с В. "почтовом романе" стало всё ясно очень скоро. И вот он ездил по выходным по городам и весям с концертами-слётами-фестивалями. Я, конечно, волновалась, как он доберётся и всякое такое...
И вот однажды случилось так, что поехал он в Новосибирск, а о своём прибытии не сообщил, а позвонил только по возвращении, по-моему. Тогда у нас в Нежине уже появился телефон.
Но я-то знала, что он полетел!
Обстановка в доме такая была. В нашей маленькой трёхкомнатной квартире все комнаты были заняты. Я находилась в комнате, в которую выходила дверь другой комнаты.
Это вообще была Большая комната.
(Вот лирически отступлю. Для меня квартира, как и для любого из вас - моё тепло. И комнаты у моих родителей, а теперь и у меня не называются гостиными, залами и спальнями... почему-то... Это Маленькая комната, Большая комната, ну, там дальше что-то типа мамина комната и т.д., в зависимости от количества комнат).
Я в ней ночевала.
А тут у меня такая личная, письменная жись, так хочется спрятаться куда-нибудь...
И вот такая картина.
Сижу на своём разложенном для спанья кресле, перечитываю его письма и рыдаю в три ручья! Страдаю страшно! А тогда же межгород был немножко небыстрый! Пока из другого города дадут разговор, уж и улететь успеешь. Ни мобильников тебе, ни интернета. Тут же пишу страшно орущее письмо. И, конечно, не отправляю его! Правда, "через месяц или пару" таки сдалась и по настоятельной просьбе послала это письмо.
Вот возвращается он домой и звонит мне, а у меня голос никакой и вообще рыдаю я... Он, конечно, не на шутку испугался. Тут мы и договорились, что будет он мне сообщать всегда о своих отлётах-прилётах телеграммами.
Работала тогда я в Нежинском пединституте, на музпедфакультете, а в торце административного здания этого факультета примостилась малюсенькая почта! Вот она-то и делила со мной радости получения глубокосодержательных посланий типа: "Прилетел в Ташкент. Целую, В.", "Вернулся в Саратов. Целую, В." И каким же СОДЕРЖАНИЕМ были наполнены для меня эти телеграммы! Боже мой! Сколько счастья! Когда ты спокоен, когда знаешь, что о твоём покое заботятся...
Вы будете смеяться, но этими телеграммами была заложена основа такой стороны жизни нашей семьи. Прочно и навсегда. Каждый из нас, включая детей, всегда сообщает о себе - любыми, доступными на тот момент, средствами! Всегда! Это может показаться совершенно ненужным или даже вовсе неполезным, но я почему-то до сих пор наивно полагаю, что это очень важно, крайне важно - помнить, что кому-то до тебя не просто есть дело, что ты очень нужен, необходим, что тебя ждут, любят и беспокоятся...
Однажды даже случилось совсем смешное.
Женя уходила от нас поздним вечером (когда мы ещё в Выхине в Москве жили). Я ей говорю: "Доедешь, позвони..." Она звонит через три минуты: "Мам, я доехала..." А она спустилась на лифте и позвонила. Вот мы хохотали! Из дому, правда, тоже позвонила. Может, это у нас оттого, что небезопасно было всегда и везде - не знаю, но это было. И сейчас есть. Стараемся друг друга не волновать понапрасну.
Мне видится в этом ещё и некая защита. Понимаю, что это, наверное, старомодно, но как же я благодарна моим детям! И всем, кто сообщает о себе, когда я прошу об этом. Ну, вот так бывает...
Свободное копирование
