В эти же дни в Москве мне довелось увидеть странное шествие. По улицам медленно двигалась похоронная процессия. Целая вереница нарядных катафалков с роскошными балдахинами сопровождалась облаченным в белые ризы духовенством. За гробами следовали юнкера, офицеры и хорошо одетая буржуазная публика. Это хоронили погибших белогвардейцев. В Москве вообще было поступлено оригинально: в один день хоронили наших, а на следующий день -- юнкеров. Разумеется, белая гвардия не преминула устроить из похорон своих жертв религиозно-церковную и контрреволюционную демонстрацию.
Наши матросы тоже успели устроить митинг моряков. От руки были разрисованы аршинные плакаты, и тов. Берг лично ходил расклеивать их по углам улиц. Место для митинга выбрали не совсем удачно -- на Театральной площади. Эта идея принадлежала опять-таки тов. Бергу, который со смаком предвкушал, как в центре буржуазного квартала матросы в своих речах будут "громить буржуазию".
Рабочих на этот митинг пришло немного. Зато проходившая мимо богато одетая публика была привлечена не совсем обычным на московских площадях зрелищем матросов-ораторов. Выступавшие товарищи разъясняли значение пролетарской революции, после чего со всей страстью обрушивались на саботаж интеллигенции. Вероятно, многие из собравшихся слушателей были задеты за живое, но никто из них не подал виду. Публика стояла молча и по окончании речей выражала свое одобрение довольно шумными аплодисментами. Особенно мощно рычал на всю площадь сильный бас тов. Берга. Я также выступал в этот день.
Вскоре стало известно, что Каледин собирает на Дону казачьи полки для выступления против Советской власти. На заседании Московского Военно-революционного комитета было вынесено решение об отправке нашего отряда на юг для борьбы с белогвардейским казачеством и выручки Донецкого угольного бассейна. Состоялся новый митинг моряков. На этот раз в большом актовом зале института благородных девиц и совсем с иными целями. Выступали здесь тт. Павлуновский, Ховрин и я.
Наши товарищи с огромным энтузиазмом отнеслись к идее похода. К сожалению, я не мог сопутствовать им, так как только что получил телеграмму, срочно вызывавшую меня в Питер для работы в Морском комиссариате. Начальником отряда был единогласно выбран тов. Ховрин, комиссаром -- Павлуновский и начальником штаба -- Ильин-Женевский.
Отряд лихорадочно приступил к сборам в далекий поход. Месяц спустя, уже в Питере, я с радостью узнал, что он геройски принял боевое крещение в районе Белгорода.
Начинался новый этап пролетарской революции. Мы вступали в эпоху гражданской войны.
Источник текста: Раскольников Ф. Ф. На боевых постах. -- М.: Воениздат, 1964.
Свободное копирование
