В середине октября в Лейпциге сформировалась большая партия возвращенцев, человек 200. Нас посадили на поезд и привезли в Штральзунд, где поезд въехал на паром, который привез нас на южный берег Швеции. Здесь нас пересадили в шведский поезд, который нас довез до станции Гэльве (севернее Стокгольма).
Наш проезд через Швецию был каким-то светлым и радостным чудом. На каждой станции большая группа женщин и мужчин встречала нас приветственными возгласами и аплодисментами и дарила через открытые окна вагонов сладости и цветы. Внезапно попав из враждебного мира в мир дружески приветливый, мы недоумевали, что означает такая встреча, и предполагали, что Швеция переходит на сторону Антанты. Но оказалось - нет! Шведская публика так же встречала и поезда с немцами, возвращающимися в Германию. Эти встречи выражали не политические чувства, а светлое, гуманное и христианское отношение к людям, претерпевшим злоключения без всякой вины с их стороны.
Из Гэльве мы на пароходе прибыли в финляндский город Раумо, любуясь по пути волшебной красотой финских шхер - скалистых островков, покрытых лесом. Из Раумо я на пол дня заехал в Петроград повидаться с дядей, Владимиром Иосифовичем Пушкаревым (он служил главным врачом удельного ведомства, в чине действительного статского советника). Все разговоры велись, конечно, о войне. Дядя и его семья (жена и двое детей) горевали по поводу гибели армии Самсонова в Восточной Пруссии, но были уверены в окончательной победе России.
В Петрограде я сел на курьерский поезд прямого сообщения "Петроград-Севастополь" и примчался в свою Прохоровку
Свободное копирование
