ПИСЬМА БОРИСА ЛАПИНА — ИРИНЕ ЭРЕНБУРГ ИЗ ПОСЛЕДНЕЙ КОМАНДИРОВКИ НА ФРОНТ
(Август — сентябрь, 1941)
У тебя очень трогательный голос по телефону. Целую тебя.
Моя дорогая! Последние 4 дня мы сидели в Киеве и выезжали в окрестности. Мы думаем дать несколько коротких военных корреспонденций о боях под Киевом, но редакция почему-то поручила это не нам, а Абрамову и Сиславскому, и они уже передали какой-то материал, и мы в результате написали короткий бледный очерк и тем ограничились. Мы очень недовольны работой последних дней: очерк о переправе не напечатан (переделывать его, как предложил Шифрин, мы не будем — там, где мы были, все изменилось!), «портрет» и так незавидный, страшно искажен и «стилистически» выправлен глупейшим образом, вставлены фразы, выброшены слова и т. д. Я не понял твоих слов о переезде туда, где Иосиф, — редакция нам об этом ни слова не говорит и не телеграфирует. Завтра на рассвете мы едем в Кременчуг (или, м. б., в Конотоп) — и там, и там интересно. Вернемся опять в Киев. Крепко тебя целую. Думаю о тебе каждый день и обнимаю тебя. Мы ездим весело. По дороге в машине сочиняем песни — журналистский фольклор. Я оч. огорчился за вас, прочитав о налете на Москву. Опять утренние ужины и бомбоубежище и пр.! Сегодня я постараюсь поговорить с тобой днем. Каждый разговор это подарок, т. к. телефонная связь очень плохая. Будь здорова. Привет Илье и Любе и хвостатым.
Боря.
Пишущая машинка работает, несмотря на сильную тряску.
Свободное копирование
