Утром зарядка, дабы не выходить из формы, а точнее приближаться к оной, упражнения с элементами фехтовальной защиты, прыжки и прочее. Посещение горкома, двухчасовое ожидание заведующего отделом агитпропа. Короткая беседа и поход в лермонтовский заповедник.
Директор музея Лермонтова Павел Евдокимович Селегей ожидал нас в кабинете. Он лично повел нас по заповеднику. Вел тактично, чутко прислушиваясь к нашим высказываниям. Узнав о моей пятилетней войне за "Лермонтова", сказал: "Дай вам Бог!"
В домике Лермонтова - последнем пристанище Михаила Юрьевича на земле - мне было позволено посидеть в кресле из черной кожи и дотронуться до стола, помнящего прикосновение ЕГО рук. Рядом, в соседней комнате, 144 года назад лежало мертвое тело Лермонтова. Зашли мы и в дом Верзилиных, в гостиную, в которой в тот июльский вечер Мартынов придрался к шутке Михаила Юрьевича и вызвал его на смертный бой, на убийство, на уничтожение высочайшей души российской, на пресечение земного подвига русского пророка, на физическую расправу - ведь душу-то не уничтожишь; она и теперь сообщает и всегда будет передавать живущим людям России и всей Земли свою титаническую щедрую энергию.
В гостиной Верзилиных я посидел на диване среди воображаемых хозяйских дочерей, посмотрел на пустое фортепиано, за которым Трубецкой вдруг перестал играть, чтобы в тишине яснее прозвучала колкость в адрес вошедшего в комнату Мартышки-Сальери.
После довольно скверного обеда в местном кафе "Ивушка" к 15 часам горком подал нам санитарный "рафик", предоставил ретивую экскурсоводку, и мы объездили лермонтовские места Пятигорска: Эолову арфу, Провал, Ванны, грот Дианы, фиктивное (с памятником) и предполагаемое место дуэли у подошвы Перкальской скалы; взошли и на ее вершину. И все время непрестанно, словно проливая долго сдерживаемые слезы, шел мелкий дождь, небо погромыхивало, будто там ворочался приветствующий наше появление титан. В матерчатых тапочках я второй день промокаю в Пятигорске.
Едва мы достигли гостиницы, дождь прекратился. За открытыми окнами - омытый весенним дождем вечерний Пятигорск, Машук, Бештау. И дух от парной зелени, и вновь ощущение радости: "Мы снимаем фильм "Лермонтов". Мы живем!"
