24 октября.
Был у министра внутренних дел. Очень любезный прием. Говорил о золотой валюте, желает, чтобы не было «шумового зайца». Теперь много говорят, много пишут. Я сказал, что Витте летом говорил мне, что, если не пройдет реформа в государственном совете, то он подождет ее применять. Горемыкин сегодня дал мне понять, что она совсем не будет проведена, что даже до государственного совета едва-ли дойдет. — «Я от государя», — сказал он значительно. Лукавит он со мной, или говорит правду, — господь его знает. Говорили о предостережениях. Он резко выражается об этом законе, как о нелепости. — «Надо подождать, а потом можно кто-нибудь сделать. Я представил в комитет министров об амнистии, — там подняли шум, говорят, кто с печатью трудно будет управиться». — «Помилуйте, всякую газету можно уничтожить в три дня». Он передал мне, что испросил у государя позволение не применять к «Гражданину» примечания в статье, по которому после третьего предостережения он должен подлежать цензуре. Говорил с раздражением, как о бестактном человеке. — «Я вовсе не желаю отвечать за то, что они будут печатать под цензурой».
Свободное копирование
