13 генваря 1880 года. Воскресенье.
В 9–м часу вечера
Утром, в десятом часу, позвал Владыка и долго беседовал. Велел отдать из икон, пожертвованных им, Святого Исидора Пелусиота афонскому архимандриту Феодориту, по просьбе с Афона. «Вам–де там икон святых много не нужно», — и рассказывал, что на Кавказе горцы икон женских святых не чтут — странностию им кажется, по униженному состоянию женщин; чтут больше всего из святых Илью Пророка и просят дать дождя, Архангела Михаила и просят победы, Георгия и прочих. На замечание, что в Японии христиане о житиях святых еще мало знают, я ответил, что, напротив, христиане ничем столько не интересуются, как жизнеописанием святых. О христианских именах советовал не давать имен трудно произносимых и рассказал, как один жаловался архиерею на священника, что дал сыну его имя Иуды, — «никто–де проходу не дает — Иуду родил», — архиерей определил пред причастием переменить имя; а Московский Филарет рассказывал ему слышанное о Московском Платоне — о мальчике Спасе, во имя Спаса Нерукотворенного.
Я выразил сетование, что нет хорошо исследованных житий Святых Апостолов, но, видно, и в самом деле нельзя написать более полных по совершенному неимению материалов нигде на свете. Владыка сам несколько раз велел архимандритам, жившим в Риме, достать возможно полное и лучшее жизнеописание Апостола Петра: «Уже, кажись, где бы и быть такому, как не в Риме? Но — нет, быть может, впрочем, и по невозможности доказать двадцатипятилетнее пребывание Апостола в Риме, паписты не написали полного жития его; на каком же основании Метафраст перечислял страны, где был он; но более обстоятельных сведений неизвестно; то же и о других Апостолах». И рассказал, как он писал о Петре, что «всегда, как к Петру сказано что–нибудь особенное, на что ныне ссылаются католики — тотчас же за сим следует искушение для Петра: „Ты еси Петр” и тотчас „иди за мною, Сатана”; „молился о тебе, да не оскудеет вера твоя” и троекратное отречение Петра… Значит, Петру и говорится особенное — по предвидению его падения, чтобы научить смирению его и всех, а не для римских целей». Я рассказал о клевете на меня протестантов по приезде моем в Едо, когда я стал в Сиба изучать буддизм, — и о житии царевича Иосафа по исследованию М. М. [Макса Мюллера]… Зашла речь о Фомитах в Индии, и Владыка выразил желание узнать обстоятельнее о них. Нужно найти источники сведений и доставить ему в русскую печать. Рассказал о посещении его в прошлом году английским епископом. «Надеюсь, вы найдете у нас что–нибудь хорошее, а не так, как другие из вас — называют нас идолопоклонниками за то, что мы имеем иконы, сообразно с Вторым Вселенским Собором, имея в них писанное красками Слово Божие и поклоняясь на иконе Богу, как Он явился людям»…
Вышедши от Владыки в половине одиннадцатого, отправился к обедне в Исаакиевский Собор. По дороге зашел к А. И. [Андрею Ивановичу] Предтеченскому, но совестно было попросить у него «Христианское Чтение» за 1838 год часть 1, которую я обещался достать для М. В. [Марии Владимировны] Орловой–Давыдовой; А. И. лежит в постели уже с месяц; харкает кровью, но глаза все те же — живые, умные, блестящие. Ласково, просто и задушевно принял. Около него кипа газет. Просил писать о Миссии для «Церковного Вестника»; пенял, что не пишем. В Исаакиевский Собор поспел во время проповеди; говорил Вишневский, молодой магистр, с Волкова кладбища, еще прежде принесший мне (когда меня не случилось дома) свое исследование «О происхождении Псалтири» и рекомендовавший [в] Миссию Сивохина, который вследствие этого и сделал пожертвование в Миссию облачениями и утварью. Здесь впервой познакомился с этим незнаемым доселе благожелателем Миссии (после проповеди, в алтаре). О. Иосиф, цензор, сказал, что Адмиральша Рикорд зовет, — условились с ним отправиться к ней; о. протоиерей Лебедев — настоятель Исаакиевского Собора любезно обещал найти что пожертвовать из Собора в Миссию; Корашевич посоветовал еще обратиться к о. ключарю Благовещенскому. Обращусь. Здесь же встретиться с о. Вениаминовым из старшего курса; красив, как и тогда был. — К Капитону В. [Васильевичу] Белевскому. Расспрашивал его о братьях; жаль Алексея Белевского, славного человека и отличного доктора, умершего на войне от тифа. Мир, тебе там, милый товарищ! Рассказал кое–что о Миссии. — К Ивану Ивановичу Демкину; застал у него Павла Абрамовича Аннина, ныне служащего по Министерству народного просвещения, по народным школам. — К Демису Иван Иванович идти не мог — требы. Я к Федору Николаевичу; уехал, но, вероятно, не попадет к Демису, ибо он переменил квартиру. Так и оказалось — Федор Николаевич не явился, и мы в пять часов сели обедать. Демис написал краткое извещенье, которое думает поместить в газетах, — что нужны церковные вещи и туда–то их доставлять; взял проект, чтобы посоветоваться с сотрудниками; не мешает спросить и Владыку. За столом занимал сынок Демиса, Петя: «А вот как наш класс сделается генералами, мы тогда покажем Японии», а он во втором классе. После обеда генералы затеяли беготню по комнатам и одному из них пришлось плакать, так как ссадил себе палец.
Свободное копирование
