5 генваря 1880. Суббота.
10 часов вечера
Утром, в девять часов, побыл за обедней в Духовской Церкви. Как славно поют послушники и что за голоса, особенно первый тенор заливался, точно соловей. Стоял у входа из коридора, впереди виднелся о. Мемнон, по правую сторону архидиакон Валериан в косичках — Съездил купить почтовой бумаги и взять на углу газеты. В газетах везде придавленность видна, точно наступили на хвост. Вернувшись, только стал просматривать, пришел Яков Аполлониевич Гильтебрандт — из моряков самый усердный благожелательный к Миссии. За ним пришла Н. А. Песлян, — жаль, что очень пожилая, — с ее духом и характером поехать бы в Японию. Когда она сидела еще, пришел Влад. Ал. [Владимир Александрович] Соколов, механик с «Соболя»; тоже необыкновенно благожелательно относится к Миссии и чрез его тестя, протоиерея Крюкова, можно, кажется, добыть кое–что для Миссии у знакомых ему петербургских богачей. — В два часа началась вечерня в Соборе и за ней Водоосвящение. Совершал богослужение Высокопреосвященный; я назначен был в служение, в чем и расписался вчера в книге. Ставлен вторым после Наместника. Порядка службы не знаю; спасибо, обок становится ризничий о. Митрофан и, подталкивая, напоминает, что надо делать. Водоосвящение совершается очень торжественно. Благословляет воду Владыка, опуская сложенные для благословения персты в воду, — очень истово, медленно и правильно; подумалось, что совершенно точно так же следует делать это и в Японии, освящая воду для крещения. Крест погружает, держа за верхнюю перекладину и потом крест лицом кладя в воду и обертывая в воде, после чего стекающую воду принимает диакон в два сосуда; воды стекает много, ибо крест, нарочно для того употребляемый, литой, имеет много впадин. Во время всего Водоосвящения над кадкою воды держат рипиды, а впереди стоят диаконы с дикирием и трикирием, на аналогиях — на правом икона крещения, на левом — Евангелие, за аналогиями и чаном — подсвечник; во время последней ектении и молитвы Владыка кадил. После троекратного «Во Иордане», в продолжение которого единожды Владыка погружает крест, Владыка, сам подставив руку под стекающие со креста капли Святой воды, орошает себе глаза и лицо и кропит крестообразно Церковь и народ, после чего пьет воду из ковшика и идет с кропилом и крестом к Алтарю, кропя по обе стороны народ, затем кропит Святой Престол, весь Алтарь, иконостас и передает крест наместнику, а с другим крестом следовало бы отправиться мне, но о. разничий сам отправился, при них диакон с серебряными сосудами, наполненными Святой водой; оба отправляются единовременно в обе стороны церкви и кропят Церковь, иконы и народ. Между тем пели в это время. Владыке стоящу на амвоне, на орлеце, и сослужащим пред амвоном, в порядке соборного стояния, архидиакон на архиерейской кафедре, среди Церкви, произносит так называемую «выкличку», то есть великое многолетье Царю, с упоминанием всех древних его титулов, царице, Святейшему Синоду, Митрополиту, четырем Патриархам, Архиепископам, Епископам и всему священному числу и всем православным христианам. Уже второй раз я слышал эту выкличку. Первый раз — в Сочельник пред Рождеством, когда тоже служил Владыка викарий. После обедни, начавшейся в двенадцать часов тогда,
Владыко и все служившие вышли на средину Собора и крестясь пред лежащею на аналое иконой Рождества Христова — «Рождество Твое Христе Боже наш», а певчие большое «Дева днесь», после чего Владыка и все служащие перешли на амвон и к амвону, как ныне, и была «выкличка», после чего целование креста. Сегодня при целовании Владыка Исидор окропил Святой водой, причем священнослужащие принимали воду на руки. Священнослужащие вошли в Алтарь и разоблачились. Владыка остался давать крест и кропить народ; после его сменил иеромонах. За выкличкой поется многолетие разных композиций, между тем как Владыка крестом осеняет народ на три стороны. Для Водоосвящения приготовляется огромнейший чан воды, а полевую сторону — огромная чаша для употребления самой Лавры. На чане, обложенном парчой, — перекладина для положения креста; чан закрыт также парчой; пока кончается многолетие, чан закрывают пеленой. Потом чан открывается, и народ, ожидающий с сосудами, какой у кого есть, бросается брать воду. Детей полиция предварительно убирает; около меня стоявшего мальчика увели назад; при всем том и на сегодня не обошлось без детского крика; какого–то мальчика притиснули так, что полиция должна была спасать его. После службы князья Шаховской, Бибиков и какой–то смоленский урожденец — председатель окружного Суда — пролили воду любезностей — «де столько об вас слышали», — и смольянин, видимо, и в помышлении не имевший никогда Японскую Миссию — туда же вторит. — Когда вернулся от Водоосвящения, иеромонах и три послушника приходили пропеть тропарь с ектенией и окропить Святой водой комнаты. Дал послушникам один рубль. На всенощной был в Духовской. Певчие ирмосы пели обиходные, но как прелестно выходит, когда голоса и искусство хороши! О. наместник не успел помазать елеем до окончания всенощной, поэтому, и когда всенощная кончилась, пение прекратилось и все выходили, помазывал еще оставшихся — В алтаре о. Моисей с своим неудачным «нужно же чем–нибудь жить» подтвердил мою уверенность в неспособности его для Японии, а врач Илья Иванович, что не нужно пускать светских в алтарь, — разговаривают только, — впрочем, и духовные не хуже. — И все–таки скука, и скука! Скоро ль в Японию!
Свободное копирование
