Дневник N 10 (продолжение) 17 ноября 1941 года
18 jours de voyage. Hier soir avons reзu pas mal de pain1 - тот, который был получен 15-го вечером, - pain blanc et noir, fameux. Человек с деньгами, Головин, отстал в Куйбышеве, но вчера вечером догнал поезд в Кинели. Сейчас - 9 h.30 du matin - стоим на ст. Кинель. Всю ночь производили какие-то маневры с поездом, водили его вперед и назад по путям, рассортировывали его. Кажется, его облегчили от нескольких товарных вагонов. Вчера вечером и сегодня утром ходил за водой. Сегодняутром enfin me suis lavй - trиs agrйable et utile, ma foi4. По моим расчетам, через 10-9 дней будем в Ташкенте. Очень надоело это путешествие.
Говорят, что получена на станции телеграмма от наркома пути об ускорении нашего продвижения, так что часа через 2-3 поедем. Еще ничего не разделили из тех продуктов, что лежат в багажном вагоне; досадно, но, по крайней мере, есть хлеб.
Говорят, у ВКВШ также нет никаких "оправдательных" эвакуационных бумаг, кроме личных эвакуационных справок. Так что они в таком же положении, что и мы. Но они расторопнее - впрочем, по-видимому, потому, что их попросту количественно больше. Сейчас я точно узнал, что на станции Кинель получена телеграмма замнаркома путей сообщения, предписывающая включить нас в график как пассажирский поезд. Итак, мы - пассажирский поезд и продвигаться будем значительно быстрее. Шикарно. Теперь - главный интерес в том, что нас ожидает в Ташкенте. Жалко, что еще не начали делить продукты. Нет, конечно, при возможности я возьму прямой курс на среднюю школу. Мне нужно добиться среднего образования coыte que coыte5. За него пока я могу платить. Мне очень важно это: ведь высшее образование могу я получить только при условии среднего образования.
Конечно, в Средней Азии мне нужны площадь, питание: это основное. Тогда я смогу учиться. Правда, я пропустил 3 месяца… Но я их догоню: дали б возможность учиться, это главное. Вообще у меня проект работать летом, в каникулы, чтобы как-то возместить, скажем, произведенные на меня какие-то затраты. Хотелось бы устроиться так: Кочетков нашел бы мне какую-нибудь площадь в Ашхабаде; питался я бы вместе с Насоновыми и Митькой, с ними договорившись и внесши им известную сумму денег. Сейчас же бы поступил на учебу в школе. Усиленно бы учился, а летом, пользуясь знакомствами Кочеткова, стал бы подрабатывать. План, бесспорно, заманчивый, но стоґит он вилами на воде. Возможно, в Ашхабад попасть, по тем или иным причинам, не удастся; попавши туда, il se peut1 во-1х, что Кочетков площади для меня не найдет, во-2х, Насоновы могут отказаться меня снабжать. Все может быть. Но все же мой план вполне целесообразен и, возможно, вполне осуществится.
Но очень я не надеюсь. Во всяком случае, до крайности надоело это громоздкое, нескончаемое, грязное путешествие. Поскорее бы оно кончилось. Сегодня буду переписывать из "Fleurs du Mal" лучшие, по моему мнению, стихотворения в черновик моего сборника. У Митьки есть "Poиmes Barbares" Leconte de Lisle'а; если буду жить в Ашхабаде, нужно будет прочесть, так же как и "Variйtйs"?Валери (пресловутые "отдыховские" Variйtйs). Шикарно было бы сидеть с Митькой в какой-нибудь чайхане, вспоминать время былое и пить что-нибудь! В нашем вагоне едут какие-то курьезные карикатуры: например, сорокалетняя горе-драматургша, в штанах и полусапогах, которая носится повсюду со своей, по-видимому, единственной пьесой, давая всюду и всем ее читать и quкtant les conseils2. Какая проституция творчества! Manque de tact, de discrйtion, le plus absolu.3 Еще карикатура: закоснелый теоретик литературы, плохой писатель и ratй4, хвастливый фанатик Криницкий. Молодой, совершенно неграмотный критик Макаров: небритый спекулянт, risйe de tout le wagon5, поминутно клянчащий что-нибудь у всех. Или, например, сестры Зорьки, мещанки с золотыми зубами, думающие только о готовке.
Единственные "люди": Державин и Кочетков. Когда же наконец мы поедем?
Свободное копирование
